Введение контрсанкций, за которым последовало резкое падение доходов граждан и потребительского импорта,— часть новой промышленной политики, считают в Аналитическом центре при правительстве. Идея Минэкономики о стимулировании инвестиций, в том числе ценой ограничения роста зарплат, ради увеличения несырьевого экспорта не менее чем на 6% с 2016 года выглядит логическим продолжением этой политики. Впрочем, она может оказаться провальной — в частности, из-за отсутствия спроса на новый российский экспорт.
В апрельском бюллетене о социально-экономическом кризисе в России экономисты Аналитического центра при правительстве рассматривают структуру и динамику внешней торговли в период экономических шоков последних двадцати лет. Товарная и географическая структура торговли стабильны (в 2015 году «все снижается довольно равномерно» даже по сравнению с 2013 годом), говорить же о снижении зависимости предприятий от импорта рано, отмечают аналитики. Вывоз минеральных продуктов продолжает играть ключевую роль в экономике (его доля в долларовом экспорте выросла с 48% в 1997 году до 64% в 2015 году). В свою очередь, падение импорта в 2015 году объясняется в основном сжатием вдвое ввоза автомобилей. При этом в структуре импорта доля высокотехнологической продукции снизилась за год лишь на 2,7 процентных пункта (п. п.), до 58,5%.
Именно контрсанкции на фоне резкого сокращения доходов домохозяйств позволили экономике РФ в 2015 году упасть только на 3,7%, а не на 9,9% без резкого сжатия импорта, оценили в Аналитическом центре. За 2015 год импорт просел на 25,7%, а экспорт вырос на 3,6% из-за увеличения физических объемов поставок сырья. «В итоге вклад упавшего импорта достиг 5,1 п. п. ВВП, что «компенсировало» отрицательный вклад личного потребления, составивший в 2015 году 5,2 п. п. ВВП»,— указывается в бюллетене. Технически это означает, что именно домохозяйства оплатили рост рублевой прибыли экспортеров за год в полтора раза — до более 8 трлн руб.
Теперь целевой прогноз и стратегия Минэкономики, направленные на увеличение темпов роста ВВП до 4% к концу ближайшей трехлетки, исходят из необходимости стимулировать компании потратить прибыль на капвложения, в том числе ценой ограничения роста зарплат в 2016-2017 годах (см. «Ъ» от 10 мая). Исходя из выводов экономистов Аналитического центра, эти предложения являются логическим продолжением политики контрсанкций, за которой скрывается протекционистская промышленная политика. «Невольно оформились черты хорошо известной промышленной политики: временное закрытие внутреннего рынка для модернизации и повышения уровня конкурентоспособности собственных производителей»,— заключают они.
Отметим, инвестиционный рост в целевом сценарии Минэкономики должен вылиться в увеличение несырьевого экспорта не менее чем на 6% ежегодно, начиная с 2016 года. По данным Аналитического центра, доля высокотехнологических товаров (включая товары ОПК) в общем экспорте за девять месяцев 2015 года составила 11,8%, что больше, чем в 2014-м (9,8%) и 2013 году (9,1%). При этом с середины 2014 года сезонно скорректированный экспорт резко сокращался: в феврале 2016 года его стоимость составила 66% среднего уровня 2010 года.
Даже если допустить реалистичность планов ведомства, гарантировать спрос на запланированный рост российского несырьевого экспорта в Минэкономики вряд ли могут. Более того, глава ведомства Алексей Улюкаев признает: «торговля из драйвера превратилась в тормоз глобального экономического роста». О бесперспективности экспортной стратегии нового рывка развивающихся рынков недавно предупреждали и в ЮНКТАД. Доля зарплат в ВВП развитых стран с начала 2000-х годов снижается или стагнирует, что во многом объясняет замедление мировой торговли. «Стратегия сдерживания роста трудовых доходов и сокращения госрасходов не решит, а лишь усугубит проблему»,— считают в ЮНКТАД, предлагая развивающимся странам стимулировать внутренний спрос и региональную кооперацию в торговле и инвестициях.
Впрочем, пока, как пояснил вчера пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, предложения Минэкономики об ограничении роста зарплат ради стимулирования инвестиций является лишь «одним из предложений» и «говорить о какой-то четко сформулированной позиции, наверное, не приходится».
Алексей Шаповалов