/Rusmet.ru, Михаил Родионов/ Пару недель назад, сразу после уничтожения турецкими истребителями российского Су-24 и гибели его пилота, и анонсирования Путиным асимметричного политико-экономического ответа на эти действия, мой хороший знакомый, Николай Проценко из журнала «Эксперт ЮГ», попросил меня порекомендовать «какого-нибудь живого турка, который готов высказаться о том, как вчерашний инцидент может повлиять на российско-турецкие деловые отношения».
Поскольку Россия и Турция очень тесно связаны в экономическом плане (а Турция — давным-давно — не только и не столько туризм и помидоры, но и прекрасная электрометаллургия и машиностроение, сильная цементная промышленность, производство автокомпонентов и многое другое), я припомнил и порекомендовал целый ряд коллег-аналитиков, трейдеров, владельцев и топ-менеджеров компаний из металлургического и цементного сектора и консалтинга.
После предварительного представления и короткой беседы согласились ответить на вопросы Николая Проценко, готовившего в данном случае материал для газеты «ВЗГЛЯД», всего двое. Оба — наши давние добрые друзья: аналитик, эксперт по металлургии, руководитель стамбульской консалтинговой компании Neksport Consulting Джан Комар (Can Komar, ударение на «o») и его тезка, опытнейший трейдер, специализирующийся на поставках металлургического сырья (прежде всего — металлолома), заготовки и металлопроката Джан Унсалан, живущий сейчас с семьей в США, но много ездящий по миру, в т.ч. и на родину.
Оба интервью были опубликованы с небольшими комментариями редакции газеты «ВЗГЛЯД» с интервалом около недели, и оба они представляются мне интересными и важными для понимания реакции «простых турецких бизнесменов», не только абсолютно далеких от идей исламизма и пантюркизма, но и, можно сказать, «граждан мира» и «космополитов» на российские «ответные меры».
Кроме того, если господин Комар в беседе был предельно политкорректен, если не сказать «обтекаем» в формулировках, то господин Унсалан достаточно четко обозначил те моменты, которые не нравятся ему в не совсем адекватной, на его взгляд, реакции РФ на инцидент, а также указал на конкретные потенциальные серьезные проблемы и для экономики России в случае продолжения эскалации политического и экономического противостояния. Также, следует понимать, что это реакция и впечатления очень лояльно настроенных к России людей. Среди тех, чей бизнес (был?) связан с Россией, таких (было?) немало, но настрой «среднего гражданина Турции», по моим представлениям, гораздо более радикален.
Итак, предлагаю вашему вниманию оба материала газеты «ВЗГЛЯД», чтобы вы могли составить собственное представление и мнение как о сегодняшнем положении экономического сотрудничества между нашими странами, так и о его перспективах, не поддаваясь ни панике «караул, все пропало», ни шапкозакидательству «проживем и без all-inclusive и помидоров».
Бизнес готовится к крупным убыткам из-за российско-турецкого противостояния
Первые комментарии деловых кругов в связи с трагическим инцидентом были сосредоточены на туризме и энергетике
/Деловая газета «ВЗГЛЯД», 26.11.2015, Николай Проценко/ Турецкие деловые круги готовы включиться в урегулирование конфликта между Москвой и Анкарой, опасаясь, что его эскалация пойдет по «грузинскому сценарию». А дело, судя по всему, к тому и идет. Их российские партнеры признают, что совместные бизнес-проекты стали заложниками сложившейся ситуации, и видят риск огромных убытков.
Резкое обострение отношений России и Турции в политической сфере практически сразу получило экономическое продолжение. Вскоре после трагедии Су-24 один из крупнейших отечественных туроператоров – компания «Натали Турс» – прекратил продажи путевок в Турцию. Вечером того же дня в Ульяновске было совершено нападение на пивоваренный завод турецкого бренда Efes. В среду стало известно, что Россельхознадзор запретил поставки в Россию мяса птицы, произведенного одной из турецких компаний. Наконец, в четверг премьер-министр РФ не исключил заморозки совместных с Турцией инвестпроектов (помимо этого правительство рассматривает возможность введения продовольственного эмбарго).
Все эти эпизоды моментально попали в турецкие новости и дали местному бизнесу дополнительные поводы для беспокойства за судьбу отношений с Россией. Как рассказал газете ВЗГЛЯД руководитель стамбульской консалтинговой компании Neksport Consulting Джан Комар, первые комментарии деловых кругов в связи с трагическим инцидентом были сосредоточены на туризме и энергетике. Турция импортирует почти 55% газа из России, являясь вторым по величине его потребителем – и любое прекращение поставок газа ударит по турецкой экономике. А емкость российского сегмента в курортной индустрии, по турецкой оценке, составляет 4,5 млн человек в год. Также в деловых кругах возникло беспокойство по поводу инфраструктурных проектов в энергетике, в частности, строительства АЭС «Аккую» в городе Мерсине. Правда, в республике пока никто даже не допускает, что он будет отменен.
«Турецкие бизнесмены не думают, что инцидент с самолетом подорвет доверие между ними и их российскими коллегами, и не стремятся к этому, – говорит Комар. – Однако жесткий характер Путина и Эрдогана и конфликтные стратегии, которых они придерживаются, беспокоят многих представителей турецкого делового сообщества. Сейчас нужно подождать момента, когда деловые круги двух стран увидят, каким образом они смогут разрешить возникшие проблемы. В конечном итоге ни Россия, ни Турция не могут позволить себе роскошь заниматься эскалацией проблем в экономике. Обе страны зависят друг от друга, и экономическая рецессия в обеих странах – это основа, которую следует иметь в виду, прежде чем принимать радикальные экономические меры. Однако политические вопросы, связанные с Сирией, обостряют разногласия, и бизнес не видит, каким образом эта проблема может быть разрешена в краткосрочной перспективе».
Еще один турецкий эксперт – Орхан Кафарлы из фонда Jamestown – говорит, что турецкий бизнес уже примеряет на себя ситуацию десятилетней давности, когда после обострения отношений с Грузией ряд компаний из этой страны был вынужден покинуть Россию, а инцидент в Ульяновске только усиливает эти аналогии. «На уровне бизнес-ассоциаций никаких заявлений со стороны турецкого делового сообщества пока не прозвучало, но среди отдельных предпринимателей беспокойство по поводу сложившейся ситуации, безусловно, есть. Турецкий бизнес очень обеспокоен тем, что будет происходить в России», – сказал Кафарлы газете ВЗГЛЯД.
В то же время, напоминает он, турецкое руководство не раз заявляло о том, что не будет оказывать никаких препятствий российским инвесторам и компаниям, и это обещание пока сдерживает. К тому же, несмотря на давление Евросоюза и США, Анкара не ухудшила свои отношения с Москвой после кризиса на Украине, а некоторые турецкие компании даже инвестируют в Крым после его присоединения к РФ. Эти обстоятельства, по мнению Орхана Кафарлы, должны способствовать тому, чтобы конфликт не получил дальнейшей эскалации, однако сейчас все в любом случае зависит от России как от пострадавшей стороны, от того, как она представляет себе дальнейшие отношения с Турцией. «Если Россия станет на путь ухудшения отношений, то это может привести к «опосредованной войне» между Россией и Турцией в Сирии», – резюмирует Кафарлы.
Серьезную обеспокоенность проявляют и российские компании, активно работающие с Турцией. «Отношения между Россией и Турцией много лет развивались в направлении добрососедства, и этот инцидент может их серьезно ухудшить. Поэтому все турецкие предприниматели – и те, которые работают в России, и их партнеры в Турции – заинтересованы в том, чтобы нынешняя ситуация разрешилась как можно быстрее. На степень доверия между предпринимателями России и Турции эта история не должна повлиять. Все понимают, что деловой мир стал заложником геополитической ситуации, но это не должно отражаться на деловых отношениях», – считает генеральный директор торговой компании «Русэкспорт» из Ростова-на-Дону Иса Чахалов.
Такой же точки зрения придерживается и российский бизнес-консультант, руководитель аналитического центра «Московский регион» Алексей Чадаев. Он предполагает, что ключевые бизнес-игроки, выждав два-три дня, пока в Москве и Анкаре не спадет ажиотаж, начнут предпринимать лоббистские усилия, слишком уж серьезные деньги задействованы в российско-турецких отношениях. Однако, по мнению Чадаева, исход конфликта отнюдь не предрешен: «Россия и Турция – наследники Византии и часто друг друга понимают с полуслова, особенно когда конфликтуют. Часто говорят, что Эрдоган во многом похож на Путина, и нынешняя ситуация действительно подтверждает, что Второй Рим и Третий Рим совпадают во многих вещах. Поэтому история со сбитым самолетом очень напоминает семейную ссору, а семейные ссоры очень часто отличаются особой ожесточенностью. Так что в отношениях России и Турции сейчас возможны любые варианты, вплоть до эскалации, хотя вряд ли дело дойдет до очередной, невесть какой по счету русско-турецкой войны».
Таким образом, из комментариев турецких и российских экспертов вырисовывается следующая картина: со стороны бизнеса в первых рядах должна выступать скорее турецкая сторона, которая существенно зависит от России, а со стороны государства окончательное решение остается за Москвой. В то же время в деловых кругах Турции могут найтись и такие фигуры, которые будут заинтересованы в эскалации конфликта.
«В Турции есть немало бизнес-групп, завязанных на отношения с Россией, но есть немало и таких, которые связаны с большой авантюрой в Сирии и Ираке, все-таки ИГИЛ позволило Турции стать одним из крупных экспортеров нефти, – отмечает Алексей Чадаев. – Сейчас не тот момент, когда стоит называть конкретные имена и компании, но основной вопрос заключается в том, чей ресурс окажется сильнее. Российско-турецкие отношения и совместные проекты стали заложниками, если не жертвами, этой ситуации».
На возможные негативные эффекты для российского бизнеса обращает внимание и исполнительный директор Российско-Катарского делового совета Шамиль Бено. По его словам, если вслед за турецкой птицей такие же меры станут распространяться и на другие виды турецких товаров, то это будет иметь серьезные последствия в виде роста цен и ускорения инфляции.
При этом Бено считает, что возможности бизнеса повлиять на политиков ограничены: «Между Россией и Турцией обнаруживается сходство: ни у нас, ни у них система принятия решений на государственном уровне не предполагает активного участия бизнеса, и там, и здесь бизнес отделен от государства достаточно четко. Все будет зависеть от того, как будет складываться ситуация с антитеррористическим альянсом. Если переговоры в Вене по созданию единой коалиции против ИГИЛ будут продвигаться позитивно, то история со сбитым самолетом может быть спущена на тормозах. Если же сохранится текущая ситуация, когда против ИГИЛ фактически действуют две коалиции – во главе с Россией и во главе с США, то с Турцией можем и перебить все горшки. При этом необходимо учитывать и позицию Турции. Турецкое общество, как и российское, находится на стадии подъема и осознания своей значимости, идет активный процесс становления национального государства, и здесь коса может найти на камень».
«Турецкие бизнесмены потеряли веру в российское правительство»
Пока Турция очень сильно зависит от поставок российского газа
/Деловая газета «ВЗГЛЯД», 02.12.2015, Николай Проценко/ «Турецкая сторона намерена предпринять меры, которые в долгосрочной перспективе принесут ей экономические выгоды и преимущество над Российской Федерацией», – заявил газете ВЗГЛЯД турецкий биржевой брокер Джан Унсалан. По его мнению, от текущего конфликта больше пострадает экономика России, чем Турции.
Во вторник президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган прокомментировал возможность прекращения поставок газа из России. «Я уже говорил, что помимо России мы покупаем газ у многих стран. С божьей помощью мы преодолеем проблемы», – цитирует его слова ТАСС.
Пока о прекращении поставок газа в Турцию в России никто не заявлял, но известно о многих других ограничениях, включая чартерные перелеты и перемещение рабочей силы. Накануне правительство РФ также утвердило перечень товаров, запрещенных к ввозу из Турции (за исключением провоза для личных нужд). Ранее турецкая газета Dunya оценила единовременные убытки турецких экспортеров овощей и фруктов из-за российских санкций в 150 миллионов долларов.
Меж тем, как заявил в интервью газете ВЗГЛЯД известный турецкий биржевой брокер Джан Унсалан, турецкие деловые круги не сомневаются в том, что экономика страны сможет найти альтернативу российским поставкам сырья. Другое дело, что господин Унсалан по понятным причинам принципиально поддерживает точку зрения властей Турции на текущий конфликт, что ярко сказывается на его оценках. Газета ВЗГЛЯД представляет ему возможность высказаться, потому что Джан Унсалан выражает распространенную в турецком бизнес-сообществе позицию по поводу происходящего.
ВЗГЛЯД: Какова реакция турецких деловых кругов на текущий конфликт в свете последних заявлений Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана относительно нефтяных потоков ИГИЛ?
Джан Унсалан: Нефть, которая добывается ИГИЛ, приобретают и продают бизнесмены, близкие к лидеру Иракского Курдистана Месуду Барзани. Иракский Курдистан является экспортером нефти в Турцию и Израиль. Поэтому турецкий деловой мир не поддерживает недавние заявления Путина, они являются частью словесной схватки без каких-либо серьезных обоснований (Минобороны РФ в среду обнародовало видео и спутниковые снимки, предположительно, доказывающие нелегальную торговлю нефтью между ИГИЛ и Турцией – прим. ВЗГЛЯД).
Инцидент с российским самолетом не был совершенной неожиданностью. Все мы знаем, что самолеты ВКC РФ нарушали воздушное пространство Турции (единственный подобный инцидент произошел 3 октября, российская сторона принесла официальные извинения – прим. ВЗГЛЯД). А когда несколько лет назад безоружный турецкий самолет F-4 был сбит сирийской ствольной системой ПВО (сирийская сторона официально принесла свои извинения за это, сейчас же Турция принципиально отказывается извиняться – прим. ВЗГЛЯД), Турция предупредила о строгих правилах открытия огня, напомнив, что сирийское воздушное пространство отличается от турецко-греческого, где существуют взаимные коммуникации по горячей линии с целью снижения напряженности относительно Эгейского моря (Греция регулярно жалуется на вторжение в свое воздушное пространство турецкой боевой авиации – прим. ВЗГЛЯД).
ВЗГЛЯД: Как нынешние события могут повлиять на российско-турецкие инфраструктурные проекты, такие как АЭС «Аккую» в Мерсине или «Турецкий поток», в среднесрочной и долгосрочной перспективе?
Д. У.: Если подходить реалистично, то «Турецкий поток» в действительности являлся медленным процессом, поэтому значительного ущерба не последует ни в среднесрочной, ни в долгосрочной перспективе. В целом турки очень уверены в себе по поводу новых проектов, например, ожидается, что партнером в проекте «Аккую» вместо России станет Япония.
ВЗГЛЯД: Есть ли в Турции бизнесмены или экономисты, которые поддерживают конфронтацию с Россией? Можно ли в данном случае проводить параллели с Украиной, где многие представители власти и бизнеса подчеркивали, что разрыв с Россией снизит экономическую зависимость от нее?
Д. У.: Турецкие бизнесмены и турецкий деловой мир в целом сконцентрированы на международной торговле, им не хотелось бы глубоко погружаться в политику. Более того, с точки зрения продаж и маркетинга турецкие возможности в торговле хорошо развиты в мировом масштабе. Учитывая сегодняшнюю глобальную торговую среду, турки не зависят от газа, стали и технологий из России (в случае с газом это как минимум спорное утверждение, так как 60% потребляемого Турцией газа поставляется из России – прим. ВЗГЛЯД). Турция – это не постсоветская страна, поэтому структура ее экономики в плане продаж и маркетинга никогда не зависела от Российской Федерации.
ВЗГЛЯД: Может ли Турция быстро и эффективно заместить поставки газа из России альтернативными источниками (опять же, тут напрашивается аналогия с Украиной)? Какова будет цена вопроса для Турции и для России?
Д. У.: Турция уже заявила о проведенных исследованиях с целью сократить объемы импорта газа из России. Альтернативные поставщики – Алжир, Азербайджан, Ирак и Нигерия. Греческие холдинги, занимающиеся газораспределением, уже предлагают сжиженный газ из Австралии. Цена на альтернативные поставки разумная, она значительно ниже, чем та, что платилась по долгосрочным контрактам на российский газ (на самом деле сжиженный газ традиционно дороже из-за технологии его производства и затрат на доставку – прим. ВЗГЛЯД).
Кроме того, хотел бы обратить ваше внимание, что турецкая сторона начала переговорный процесс по стоимости российского газа еще до инцидента с Су-24. Кризис на глобальных рынках сырья и энергоресурсов облегчает для Турции задачу поиска замены российских поставок природного газа. Мне кажется, российские политики об этом пока не слишком задумываются.
ВЗГЛЯД: Как вы оцениваете значимость босфорского фактора в турецко-российском конфликте, особенно для транзитного потока товаров?
Д. У.: Не думаю, что Турция будет наращивать напряженность в отношениях с Россией путем закрытия Босфора. Однако уже прозвучало заявление, что все внешнеторговые потоки из Российской Федерации будут контролироваться при помощи так называемой красной линии, и это болезненно отразится на экспорте любых товаров из России. Турецкие таможни и пограничный контроль будут относить российские товары к категории подвергаемых наиболее строгому досмотру.
ВЗГЛЯД: Можно ли ожидать, что Турция предпримет в отношении России ответные санкции?
Д. У.: Не считаю, что Турция будет действовать так же эмоционально, как российское руководство. Турецкая сторона намерена предпринять меры, которые в долгосрочной перспективе принесут ей экономические выгоды и преимущество над Российской Федерацией. В частности, большинство поставляемых в Турцию российских товаров уже заменены китайской продукцией, поскольку экспорт Китая растет из-за замедления экономического роста в этой стране.
ВЗГЛЯД: Давайте представим, что российские власти запретили любые полеты в Турцию. Как это скажется на турецкой экономике, в особенности на туризме?
Д. У.: Турецкая туристическая отрасль найдет альтернативы в Европе, Великобритании и на Ближнем Востоке. Не забывайте, что до 2002 года в Турцию приезжало немного россиян, а основной поток туристов шел из Европы. В то же время я уверен, что россияне будут по-прежнему посещать Турцию, как они прямо сейчас посещают Египет.
ВЗГЛЯД: В какой степени нынешняя ситуация скажется на доверии между турецкими и российскими бизнесменами малого и среднего уровня – в строительстве, транспортно-логистической сфере, туризме и других отраслях?
Д. У.: Торговля небольшого и среднего масштаба главным образом основана на личных отношениях. Однако в целом турецкие бизнесмены потеряли веру в российское правительство, и теперь для турецких инвесторов Россия как направление под вопросом. Российское руководство продемонстрировало, что оно не ценит турецкие инвестиции, и воспользовалось возможностью для слишком жесткой реакции, показав значительную склонность к тому, чтобы наказать турецких бизнесменов. Поэтому будет непросто восстановить доверие к инвестированию в Россию.
ВЗГЛЯД: Как этот конфликт может повлиять на устойчивость курса турецкой лиры и уровень инфляции в Турции?
Д. У.: Конечно, на первый взгляд, курс лиры сразу же снизился из-за обеспокоенности рынка инцидентом с Су-24. Однако начиная с понедельника лира и биржевой индекс BIST начали восстановление, и Турция предпринимает значительные усилия в этом направлении. Так что пусть лучше российская сторона беспокоится о падении собственного экспорта, поскольку она потеряла одного из своих хороших торговых партнеров в непосредственной близости от своей территории. России стоит вспомнить, что даже в 2008 году, в разгар ипотечного кризиса и крутого падения, Турция демонстрировала значительные достижения, в то время как весь мир погружался в кризис (это утверждение не подтверждается статистикой – прим. ВЗГЛЯД).
ВЗГЛЯД: Какое участие в урегулировании кризиса могут, на ваш взгляд, принять турецкое и российское деловые сообщества?
Д. У.: Эта проблема возникла не между турецким и российским деловыми сообществами, и ни те, ни другие не заслужили такого наказания со стороны российского руководства. Не думаю, что деловые круги попытаются разрешить проблемы, но в то же время предполагаю, что бизнес каким-то образом перейдет к взаимодействию по моделям малого и среднего предпринимательства.
ВЗГЛЯД: Каково ваше личное мнение о природе конфликта – она рациональна или эмоциональна?
Д. У.: Россия разыгрывает в Турции свой план, защищая режим Асада, поскольку Асад – ее союзник, закупающий оружие на 3 миллиарда долларов. А кроме того, русские не хотят терять свое зарезервированное место на сирийском берегу с целью сохранения контроля в Восточном Средиземноморье. В ситуации конфликта с Украиной и санкций Евросоюза терять такого торгового партнера, как Турция, для России неверно в долгосрочной перспективе. Для обеих сторон весь этот сюжет можно описать простой фразой: «Не делай ошибок, не извиняйся».