/Газета.Ру, Александр Орлов, Алексей Топалов, Владимир Тодоров/ Стоимость разведанных и предварительно оцененных запасов полезных ископаемых в России составляет $30 трлн. Если перевести эту цифру в рубли по текущему курсу, то получится почти 2000 трлн руб., что в 130 с лишним раз больше бюджета России на 2015 год.
Россия обладает мощным и разнообразным природно-ресурсным потенциалом, способным обеспечить необходимые объемы собственного потребления и экспорта. Обладая богатой минерально-сырьевой базой, страна занимает одни из первых мест по запасам большинства природных ресурсов, в том числе по запасам природного газа, каменного угля, железных руд, ряда цветных и редких металлов, апатитов и т.д.
На текущий момент в нашей стране открыто более 20 тыс. месторождений полезных ископаемых.Стоимость разведанных и предварительно оцененных запасов полезных ископаемых в России оценивается в $30 трлн.
Если пересчитать эту оценку в рубли по текущему курсу, то стоимость российских полезных ископаемых будет равняться 1,950 квадриллиона рублей. Эта сумма в 130 раз больше бюджета России на 2015 год.
По оценке экспертов, в структуре минерально-сырьевой базы России основную долю (71%) занимают топливно-энергетические ресурсы, представленные газом, углем, нефтью, 15% — нерудное сырье, 13% — черные и цветные металлы, и 1% приходится на алмазы и драгметаллы.
В представленной интерактивной инфографике «Что лежит в недрах России?» «Газета.Ru» рассказывает о крупных разведанных месторождениях, которые в силу разных причин пока не разрабатываются. Суммарная стоимость запасов этих месторождений превышает $1 трлн. В настоящем тексте представлен анализ ситуации в разных отраслях минерально-сырьевой базы, в том числе и проблем, которые мешают разработке.
Нефть и газ
Россия обладает значительным потенциалом роста нефтяных запасов: промышленные запасы нефти, разведанные на ее территории, составляют 12,5 млрд тонн, а прогнозные ресурсы, характеризующиеся меньшей степенью изученности, оцениваются почти в 50 млрд тонн. Разведанной ресурсной базы в принципе достаточно, чтобы обеспечить ежегодную добычу на уровне до 600 млн тонн жидких углеводородов в течение следующих 30 лет, говорит министр природных ресурсов Сергей Донской.
«Основная проблема разведки и добычи — налоговое бремя нефтяной отрасли, — комментирует глава аналитической компании SmallLetters Виталий Крюков. — В основном из-за того, что нефтяные налоги ориентированы на выручку и на добычу (НДПИ), а не на конечный результат». Нефтяники, кстати, неоднократно предлагали заменить налог на добычу налогом на прибыль, но правительство вместо этого решило провести так называемый налоговый маневр: постепенно снижая экспортную пошлину, власти будут повышать НДПИ.
«Роснефть» напомнила Владимиру Путину о рисках новой модели налогообложения отраслиСогласно закону о бюджете на 2014 год с учетом поправок, налоговые отчисления нефтегазовой отрасли по итогам года должны составить 7,48 трлн руб. (официальной статистики пока нет). Причем основную часть даст именно нефтяной сектор. По оценке Александры Суслиной из Экономической экспертной группы, отчисления в бюджет по НДПИ составят 2,5 трлн руб., поступления от экспортной пошлины по сырой нефти — 2,5 трлн руб., еще 1,3 трлн руб. дадут бюджету налоги на экспорт нефтепродуктов.
Таким образом, поступления от отрасли составят лишь около 1,2 трлн руб.
Есть проблемы и в газовой отрасли. В настоящее время Россия добывает около 650 млрд куб. м газа в год. Однако по словам ведущего эксперта Союза нефтегазопромышленников России Рустама Танкаева, РФ вполне могла бы добывать и 1 трлн кубов в год.
«Геологоразведкой сейчас занимаются мало, просто потому, что уже разведанное некуда девать, — поясняет эксперт. — Сейчас в России более десяти месторождений, имеющих градацию «уникальное», то есть с запасами газа более 1 трлн кубов. Например, Левобережное и Лено-Ангарское, они примыкают к Ковыкте (подробнее про Ковыкту можно узнать из интерактивной инфографики «Что лежит в недрах России?» «Газеты.Ru»). Эти месторождения полностью разведаны, но никогда не разрабатывались».
Основная проблема «Газпрома», по словам Танкаева, связана не с запасами и добычей, а с рынками сбыта. Монополия стремительно теряет позиции на внутреннем рынке: по словам Танкаева, десять лет назад «Газпром» обеспечивал 93% российского потребления. В начале 2014 года — 73%, а сейчас — уже только 53%. Это связано с наращиванием поставок на внутренний рынок газа НОВАТЭКа и «Роснефти».
Кроме того, «Газпром» за последние годы значительно сократил объем экспорта на свой крупнейший внешний рынок — Украину, поставки на которую в лучшие годы доходили до 56 млрд куб. м.
По итогам 2014 года они составили лишь 14,5 млрд куб. м, тогда как в 2013 году было 25,8 млрд кубов. Сокращение связано с тем, что Украина снижает закупки российского газа из-за его дороговизны и в целом сокращает газопотребление.
Уголь
По разведанным (доказанным) запасам угля Россия занимает третье место в мире (182 млрд тонн) после США (445 млрд тонн) и Китая (272 млрд тонн). На территории страны расположено 30% мировых запасов угля. Из разведанных запасов 49% составляют запасы каменного угля, 42% — коксующийся уголь и антрациты (используются как топливо для производства стали). Большая часть угольных бассейнов (93%) сосредоточена в восточной части страны за Уралом, остальные 7% приходятся на европейскую часть. При этом наиболее низкая себестоимость добычи — у месторождений Восточной Сибири, а самая высокая — в северных регионах европейской части. На текущий момент крупнейшими угольными бассейнами нашей страны являются Тунгусский (предполагаемые запасы — 2299 млрд тонн) и Ленский (предполагаемые запасы — 1647 млрд тонн).
Впрочем, данные месторождения находятся далеко от освоенных районов, а их разработка требует больших затрат из-за вечной мерзлоты.
В настоящее время добыча угля в России после спада 1990-х растет с 1999 года, однако пока так и не достигла показателей добычи в СССР (максимум — 425 млн тонн — наблюдался в 1988 году). При текущем годовом уровне добычи угля около 300 млн тонн обеспеченность угольной промышленности РФ разведанными запасами составляет более 400 лет. Имея такие запасы, можно решать разные стратегические задачи как внутри страны (создание дополнительных рабочих мест), так и на мировом уровне (в настоящее время считается, что качество российского угля в среднем ниже, чем австралийского и североамериканского).
Полтора года назад президент России Владимир Путин заявил о том, что на сегодняшний день одно из самых проблемных мест в технологической цепочке отрасли — переработка угля и его обогащение. Глава государства сообщил, что более чем из 272 млн тонн энергетического угля, добытого в 2012 году, переработано лишь 26%.
Но сжигать его нельзя, по крайней мере в таких масштабах. Главное препятствие здесь углекислый газ, основной антропогенный фактор глобального потепления.
Пока же методы, которые предлагаются для того, чтобы сделать угольные электростанции экологически приемлемыми, делают их неприемлемыми экономически. Имеющиеся у России залежи, в частности Элегестское меторождение и Усинский-2 (о них можно подробнее узнать из интерактивной инфографики «Что лежит в недрах России?» «Газеты.Ru»), делают Россию одной из главных угольных держав, и было бы странно не воспользоваться этим богатством.
Цветные металлы
По запасам руд цветных металлов наша страна занимает ведущее место в мире, а стоимость запасов цветных и редких металлов составляет $1,8 трлн.
Россия также является одним из крупнейших производителей драгоценных металлов и драгоценных камней. Прогнозные запасы золота оцениваются в 150 тыс. тонн, при этом страна занимает пятое место по добыче золота, на нее приходится 6–7% объема мировой добычи. По производству металлов платиновой группы Россия занимает второе место в мире, при этом основные месторождения расположены в Восточной Сибири, на Кольском полуострове и Урале. На долю нашей страны приходится и 20–25% объема мировой добычи алмазов — второе место по их добыче после ЮАР. При этом общие запасы оцениваются в 200 млн каратов.
Впрочем, несмотря на огромные запасы, страна не может быстро воспроизводить свою минерально-сырьевую базу.
«На сегодняшний день мы находимся в ситуации, когда в стране существуют сложности с воспроизводством минерально-сырьевой базы, — говорит «Газете.Ru» исполнительный директор ГМК «Норильский никель» Павел Федоров. — Для сравнения, средние объемы финансирования региональных и поисковых работ в РФ в 2000–2010 годах снизились в шесть раз по сравнению с 1980–1989 годами (с 20 млрд до 3 млрд руб.). Задел поисковых площадей практически отсутствует, основой остается запас прочности, созданный в СССР. Государству вместе с крупной российской промышленностью необходимо менять этот тренд. Для комплексного решения проблемы повышения изученности недр и долгосрочного развития минерально-сырьевой базы необходимо стимулирование региональных работ. Это самый высокорискованный этап для инвестора, так как речь идет о вложениях, которые принесут первые доходы только через 15–20 лет, и при этом вероятность подтверждения перспективности площадей, выявленных по результатам работ, составляет не более 10%. В связи с этим было бы логично установление законодательно-правового механизма, при котором недропользователи, принимающие на себя инвестиционные риски и добросовестно исполняющие свои обязательства по выполнению региональных работ, получали бы приоритетные права на приобретение лицензии на последующее геологическое изучение перспективных участков».
Эксперт отмечает, что Восточная Сибирь обладает уникальным экономическим и ресурсным потенциалом. Например, 75% территории Таймыра, где ведет свою основную деятельность «Норильский никель», остается неизученной.
Изменить ситуацию могло бы придание полуострову статуса территории опережающего развития, о чем говорил в своем послании Федеральному собранию президент страны. Это приведет к активному изучению региона, открытию и освоению новых месторождений.
«Нашим приоритетом является обеспечение рационального использования активов, которыми компания на сегодняшний день обладает, максимально эффективная разработка существующей обширной ресурсной базы. Тем не менее компания готова запускать новые амбициозные проекты, — утверждает Федоров. — Одним из них является Быстринский ГОК — гринфилд-проект, который позволит создать новый производственный центр горной добычи в Забайкальском крае с использованием наиболее передовых существующих технологических и экологических решений. Кроме того, в ближайшее время «Норильский никель» ожидает получения добычной лицензии на Масловское месторождение (подробнее про него можно узнать из интерактивной инфографики «Что лежит в недрах России?» «Газеты.Ru») и готов инвестировать в реализацию проекта 85 млрд руб.».
Наследие СССР без лошадей и вертолетов
Помимо проблем, мешающих разработке имеющихся богатых месторождений, которые, как показано выше, завязаны на государстве и могут представлять собой трудности с налоговыми отчислениями отрасли или задержку в выдаче добычной лицензии в области геологии полезных ископаемых, в России существует и другая проблема.
Эксперты отмечают, что современные темпы поиска и разработки месторождений недостаточны и большинство из них — наследие СССР.
«С 1992 по 2014 год открыто около 1150 месторождений нефти и газа, но это около трети общего их числа. По рудным полезным ископаемым открытий значительно меньше, в пределах 5–10% суммарного количества», — рассказал «Газете.Ru» президент Российского геологического общества Виктор Орлов.
По его словам, сейчас при геологоразведке применяются классические методы, такие как геологическая съемка, геофизические полевые работы, бурение поисковых и разведочных скважин, проходка шурфов и канав. Но существуют и инновационные методы, которые появились в последние годы. В их числе — трехмерная сейсморазведка, горизонтальное бурение, моделирование различных модификаций. Также в арсенале российских геологов появилось высокоточное лабораторное оборудование, а также программные продукты и комплексы в обработке массивов геологической информации.
«В последние 20 с лишним лет в геологоразведку вкладывались чрезвычайно ограниченные ресурсы, отрасль столкнулась с трудностями недофинансирования, — говорит «Газете.Ru» заместитель генерального директора ОАО «Росгеология» Антон Сергеев, — В результате новых значимых открытий практически не совершалось. Минерально-сырьевая база России пока ещё достаточна для обеспечения текущих и среднесрочных потребностей страны. Однако есть дефицит по некоторым видам рудного и нерудного сырья».
«С 2005 года воспроизводство запасов нефти, газа, золота, угля, железных руд превышает уровень добычи. Однако основные объёмы прироста получены на уже известных месторождениях. Крупных, по-настоящему значимых открытий почти не совершается. Нетрадиционные и трудно извлекаемые виды и источники углеводородного сырья практически не изучаются и не опоисковываются. По ряду твердых полезных ископаемых, многие из которых входят в перечень стратегических, например бокситы, плавиковый шпат, цинк, олово, добываемое сырье не восполняется геологоразведочными работами и прирост сырьевой базы в разы меньше показателей добычи».
Но подобно тому, как в ходе реформы здравоохранения выяснилось, что Россия закупила самые передовые исследовательские приборы, но далеко не каждый специалист, имеющий диплом врача, в состоянии выучиться на них работать, так же и высокоточным геологическим оборудованием сможет воспользоваться далеко не каждый сотрудник данной отрасли.
Ушедший в минувшем году из жизни академик РАН Феликс Митрофанов, который получил Государственную премию «за научное обоснование и открытие крупных месторождений платинопалладиевых руд на Кольском полуострове», в одном из своих последних интервью сетовал на недостаток квалифицированных кадров, а также на недостаток финансирования отрасли. Так, из тех 15 человек, которые в среднем в год заканчивали обучение в Мурманском государственном технологическом университете на кафедре геологии и полезных ископаемых, где работал Митрофанов, 80% оставались работать в геологии. «Лучшие из выпускников в основном уезжают за границу. Сначала в Финляндию и Норвегию, а потом уже в США, Канаду и Австралию», — сообщил Митрофанов.
Существуют проблемы и с финансированием экспедиций.
«Если раньше молодой человек после нескольких месяцев в экспедиции мог оставшийся год жить безбедно, то сейчас так не получится при всем его желании, — признавал Митрофанов. — К тому же снабжение уже не то. Раньше геологов обеспечивали вездеходами, вертолетами, лошадьми. Сейчас ничего подобного нет. У нас в институте есть два вездехода, но они старые и постоянно ломаются. А ремонтировать их очень дорого. Про вертолеты я вообще молчу».