/Rusmet.ru, Валерий Фортунин/ Обращаясь к металлургам в честь профессионального праздника, президент Украины Виктор Янукович отметил ведущую роль ГМК в отечественной экономике и подчеркнул, что «государство ожидает от отрасли освоения самых прогрессивных технологий, внедрения последних достижений науки и производства продукции, отвечающей международным требованиям. Совместными усилиями мы сможем сполна использовать потенциал отечественной горно-металлургической отрасли, вывести ее на лидирующие позиции на мировом рынке металла».
Нужен ли берег турецкий?
Понятно, что в словах лидера державы содержались, по большей части, поздравления, но любое приветствие к таким датам также несет в себе и определенную информацию. В данном случае – повышение роли на мировых рынках. Возможно ли это? Ведь сегодня украинская металлургия работает почти на 70% процентов с иностранными потребителями. А там конкуренция серьезная.
Долгое время советская металлургия сравнивала свой объем производства стали с американским, поскольку это был один из критериев обороноспособности страны. Но мир, как и технологии, меняется. И сегодня первое место в мире с большим опережением занимает Китай. Украина же занимает 8-мое место, будучи преследуемой металлургами из Бразилии и Турции. Последняя, кстати, демонстрирует в этом году рекордные темпы роста.
При этом, Турция выступает как основной конкурент украинской металлургии. Причем, не только на собственном рынке, как ранее, но и во всем регионе Европа – Ближний Восток. Украинская сталь выигрывает за счет более дешевой электроэнергии и топлива. Но Турция научилась более экономно отправлять свою продукцию потребителям, снизив затраты логистику на тонну продукции почти в два раза по сравнению с украинскими. Вот и получается, что более дешевый украинский прокат проигрывает в конечном итоге турецкому.
И в дальнейшем турецкий рынок все больше будет ориентироваться на собственных производителей, так как начинает требовать металл более глубокой переработки, присутствия сервисных центров и прокатных мощностей. В планах Турции до 2015 года запустить новые прокатные и сталеплавильные предприятия общей годовой мощностью до 15 млн. т плоского проката. Поэтому не сложно предположить, что Украина в ближайшем будущем вряд ли нарастит экспорт металла в Турцию.
Перспективы украинской металлургии стали еще более туманными после выступления российского премьера Владимира Путина перед магнитогорскими металлургами в честь профессионального праздника. «Украина ‒ это, конечно, страна с развитой металлургической промышленностью и, несомненно, это ваш конкурент. Это очевидный факт, ‒ сказал Путин рабочим Магнитогорского меткомбината, отвечая на вопрос, как отразится вступление Украины в ТС на их работе. Владимир Путин пока не знает, будет ли вступать Украина в ТС или зону свободной торговли с ЕС, но четко определяет, что внутренние рынки России придется защищать от продукции третьих стран. И даже в случае вступления Украины в ТС он отметил, что Россия вряд ли согласится «с условиями, при которых наши партнеры захотели бы воспользоваться преимуществами интеграционного объединения, но не брали бы на себя никаких обязательств».
В общем, нынешнее политическое «перепутье» не может не отразиться на украинской металлургии уже в самой ближайшей перспективе. Надежда на то, что в случае выбора европейского вектора ситуация между стратегическими партнерами останется той же, что и сегодня, маловероятна. А предупредительные действия России в отношении ввоза некоторых видов метпродукции из Украины говорят, что барьеры на границе будут выставлены незамедлительно. Бизнес государству надо защищать.
Три фактора
Чтобы понять будущее украинской металлургии, необходимо определиться с внешней политикой государства. Казалось бы, утверждения о европейском выборе дали ясно понять, что вступление в ТС маловероятно. Но тут выплыл план «3+1». Пока он мало кому известен. Находится в процессе рассмотрения. И именно там, возможно, решается будущее украинской металлургии, которая имеет свои особенности.
Первая заключается в том, что постоянно меняющийся состав акционеров металлургических активов приобретает уже ясные очертания. Определены ведущие игроки на металлургической карте Украины. Если не считать владельца «Криворожстали» Лакшми Миттала, все остальные относятся к постсоветскому пространству. Местные и российские.
Наиболее представительным украинцем выглядит Ринат Ахметов, который расширяет сферу влияния, создавая крупный металлургический холдинг, который может войти в мировую топ-десятку производителей стали. Тем более, сейчас его политическая сила находится при власти, и он активно это использует, собирая вокруг себя имеющиеся мощности. Другими словами, они вместе с индийским «коллегой» составляют две ведущие группы в ГМК Украины. Причем каждый из них имеет уже и активы за рубежом. Металлургический гигант Arcelor Mittal знают все, а Ахметов буквально на днях ввел в эксплуатацию новую шахту Affinity Mine компании United Coal Company (США), которая входит в группу «Метинвест». Правда, шахта не совсем новая, а скорее возрожденная, что особо радует местных жителей, получивших дополнительно более тысячи рабочих мест. А предприятия Ахметова получат дополнительное количество коксующихся углей. Несмотря на приобретенные ММК имени Ильича и часть «Запорожстали», империя Ахметова ориентирована и горнодобывающие активы. Сегодня она в состоянии обеспечивать собственным сырьем имеющиеся мощности. Этим, вероятно, также можно объяснить приобретение акций комбината «Запорожсталь».
Кроме них в этом секторе экономики присутствуют группы «Индустриальный союз Донбасса», «Евраз» и более мелкие владельцы активов ГМК. Ферросплавные предприятия и марганцевые ГОКи находятся под контролем группы «Приват», которую возглавляют Игорь Коломойский и Геннадий Боголюбов.
Вторая особенность заключается в том, что все они зависят от энергоносителей. То есть, от той цены на природный газ, которая сложилась в результате договоренностей с Россией. Тут уже комментарии, как говорится, не особо и нужны. Уголь, нефть, электроэнергия сегодня пока не так проблемны.
Третья – в изношенности основных производственных мощностей и необходимости их модернизации, для чего требуются значительные инвестиции.
Можно найти еще ряд отличительных черт, но именно эти три показывают зависимость украинских метпредприятий от взаимоотношений с северным соседом. Ведь именно там находятся основные инвесторы, от которых зависит судьба отрасли. Страны ЕС пока не рискуют вкладывать в украинский ГМК. Потенциальным соперником россиян здесь может оказаться Китай, который уже заинтересовался рядом объектов, перспективных для инвестирования.
Рынок – не кофейная гуща
Гадать в такой отрасли, как ГМК – дело рискованное. Тут возможны любые неожиданные варианты. Продажа «Запорожстали» ‒ самое свежее тому свидетельство. До сих пор никто не знает, кто же этот загадочный российский владелец, скрывающийся за личиной ВТБ, с которым, якобы, связан сам Путин. И как сложатся их взаимоотношения с Ахметовым. Ведь он вместе с долей комбината приобрел и часть принадлежавших ему угледобывающих активов в Ростовской области. А высокая цена на газ не выгодна российским владельцам украинских предприятий. Для чего же они туда деньги вкладывают? В большинстве случаев – для получения прибыли. Так что конкуренция между металлургами двух стран, безусловно, существует. Это ведь рынок. Но является ли она угрозой? Вряд ли. Спич перед магнитогорскими металлургами был больше направлен в украинскую сторону. Мол, давайте, ребята, быстрее определяйтесь, время идет…. А оно, как известно, деньги.
Теперь об этих деньгах. Если украинским владельцам предприятий ГМК важны перспективы, то деньги должны направляться на модернизацию. В случае же, когда политика заключается в выжимании всех соков из устаревших мощностей и дальнейшей их переработке в металлолом, то тут дело другое. Обратимся к цифрам.
Если за последнее десятилетие в российские предприятия черной металлургии было инвестировано $37 млрд., то в украинские ‒ лишь $8,7 млрд. Разница заметна. Но и количество предприятий и мощностей разное. Поэтому лучше сравнить в перерасчете на тонну произведенной стали. Так, у российских металлургов такие инвестиции составляют $57 на тонну, а у украинских – $24. Более чем в два раза!
И это еще не все. Уровень рентабельности черной металлургии по итогам прошлого года в России составил 29%, а украинскому чермету не удалось достичь даже нулевой рентабельности, результат оказался со знаком минус 2,3%. Доля продаж продукции отечественной металлопродукции на внутреннем рынке Украины традиционно составляет 15-17%, а в России – около 60%. При этом, данный показатель имеет тенденцию к росту. Но это уже стратегия россиян после развала Союза ‒ постараться как можно меньше зависеть от внешних факторов. Украине просто не до этого: главное ‒ выжить!
Но проблема выживания после начала выхода из кризиса может обостриться из-за отказа вступления в ТС. Первые ласточки уже встревожили украинский бизнес. Ограничения на ввоз ряда продовольственных и металлургических товаров определили основные направления вероятной защиты рынков участников ТС. Украинские противники восточного вектора утверждают, что это пойдет только на пользу экономике. Быстрее будут внедряться энергосберегающие технологии, улучшаться качество товаров и их конкурентоспособность на европейском рынке. Правда, никто не может внятно ответить, что же всему этому мешало ранее? Хотя на всех предприятиях ГМК давно уже реализуются программы энергосбережения, повышения качества и других необходимых мероприятий. На все просто не хватает средств для получения быстрого и эффективного результата.
В общем, украинским металлургам, да и всей промышленности, в ближайшее время придется туго. Политики пока не приняли конкретное решение, механизм внедрения пошлин на украинские товары хорошо известен в России и не требует много времени для его реализации. Предприятия, тем временем, продолжают работать над реализацией намеченных программ, с дрожью подсчитывая вероятные убытки от повышения цен на газ. Власть, ушедшая на летние каникулы, заставляет лидера государства метаться «между умными и красивыми», но негласно продолжая лоббировать личные интересы. И все это происходит в канун начала предвыборных кампаний в двух остающихся по-прежнему еще братских странах.