22 декабря этого года, если планы Российского фонда федерального имущества не будут скорректированы, судьба ММК решится на открытом аукционе. На продажу будет выставлен 17-процентный госпакет акций металлургического гиганта. Свершится самое заметное экономическое событие в области со времен большой приватизации. Основная борьба за госпакет, как отмечалось, развернется между менеджментом ММК и «Стальной группой «Мечел».
Известна реакция на оглашенную РФФИ стартовую цену одной шестой части комбината в 790 миллионов долларов. В окружении гендиректора ММК В. Рашникова называют цифру приемлемой. Реакция стального холдинга сдержанна. Сотрудник пресс-службы из московского офиса группы проинформировал корреспондента «Челябинского рабочего»: «Компания рассматривает различные варианты».
Стратегия претендентов — деталь техническая. Жители Южного Урала больше думают о предпочтениях. Чьи подходы ценнее — нынешнего гендиректора ММК или главы «Мечела» Игоря Зюзина? Кому из них желать победы в борьбе за собственность?
Умение управлять
Сомнительно, что жители Магнитогорска сегодня могут быть объективными. Слишком они в гуще событий. Слишком мощный информационный прессинг испытывают.
Кто не слышал, что Рашников — один из лучших российских менеджеров, который привел предприятие к технологическому восходу? На эту тему в Магнитке даже сочиняют простодушные (а потому не вызывающие сомнения в искренности) стихи: «Профессор, доктор тех. наук, он разорвал смертельный круг. Ведет махину на расцвет, ведь лучше менеджера нет». Не нужно объяснять, о ком это?
Нисколько не умаляя заслуг директората ММК, хочется все-таки напомнить: «Стальная группа» добилась не менее впечатляющих успехов. Новичок в клубе больших российских капиталов освоился в нем в рекордные сроки. И еще напомним: журнал «Форбс» (как бы ни относиться к этому факту) в числе российских долларовых миллиардеров назвал не только Рашникова, но и Зюзина.
Даже при большой нелюбви к группе кемеровских товарищей не получается упрекнуть их в непрофессионализме. С нуля собрали в холдинг, наверное, полтора десятка предприятий. Структура группы также свидетельствует о дальновидности ее отцов-основателей. Воссоздана модель самодостаточного хозяйствования — Госплан и Минчермет в миниатюре. В «Мечеле» есть сырьевой блок — предприятия, добывающие коксующийся уголь и железную руду, а также собственно металлургическое ядро и заводы, перерабатывающие прокат в метизы, создающие более высокую прибавочную стоимость.
А что Магнитка? Несмотря на коренную реконструкцию, по-прежнему испытывает трудности, не обеспечив себе сырьевые тылы. Быть может, оттого для нее и была настолько болезненна «размолвка» с главными акционерами «Стальной группы», поставлявшими уголь Сибири. Мог флагман раньше позаботиться о собственном сырье или все средства нужно было направлять на модернизацию — вопрос риторический. «Мечел» вот смог. И теперь, по некоторым оценкам, имеет обороты, сопоставимые с магнитогорскими. Отсюда вывод: менеджерскими талантами «Стальная группа» тоже не обделена. Что-то не очень верится в ее беспомощность, если вдруг доведется принять управление ММК. В то, что комбинат станет хиреть, терять динамику, откатываться к напольным домнам времен культурной революции в Поднебесной…
Арифметика на пальцах
Но что настораживает? Слишком часто «Мечел» стали называть закрытой компанией. И речь даже не об отчетности. Акционерам холдинга не нужна популярность. Они словно чураются известности. Тихо беседуют с властью.
Игорь Зюзин не дает интервью не только в Челябинске. Коллеги из Кемерова, с которыми довелось встречаться, свидетельствовали: таков он и на своей малой родине. Но недавно в Москве состоялась презентация книги о реформаторах угледобывающей отрасли, в которой скупая информация о первых шагах идеолога бизнеса все же содержится. Цитата: «Собственниками «Южного Кузбасса», одной из самых эффективных угольных компаний России (и головной структуры нынешнего холдинга. — Ред.), стал альянс компании «Углеметкооперация» и центральной обогатительной фабрики «Сибирь». Эта фабрика, расположенная в небольшом городке Мыски (50 тысяч жителей), в конце 1991 года «подверглась» народной приватизации. Затем произошла консолидация собственности, в результате чего акции работников оказались в руках менеджеров. Компания «Углеметкооперация» тоже была местных корней — возглавил ее бывший коммерческий директор шахты «Распадская» Игорь Зюзин».
Оставим в стороне застенчивость угольно-металлургических генералов. Отчего, однако, комбинат в Челябинске показывает невысокую рентабельность, когда для всей отрасли на рынке наступает земной рай? Оптимизация налоговой базы? Не очень она может быть выгодна области. На фоне широкой души Магнитки, кормящей и город, и регион, «Мечел» со своими финансовыми потоками бледнеет. А если, победив, и на ММК сохранит тот же цвет лица?
Или взять, к примеру, дивиденды. Магнитка платит. Представителям «Стальной группы» показалось: мало. Но судьи кто? Хоть раз проголосовали хозяева ЧМК за начисление процентов на акции? Увы. Настораживает.
И главное. Эксперты полагают: выиграй аукцион «Стальная группа», получи в руки блокирующий пакет, это даст старт корпоративной борьбе за полное обладание комбинатом. Возможны разбирательства по поводу 30 процентов его акций, которые от ликвидированной «Магнитогорской стали», находившейся под контролем бывшего председателя совета директоров ММК Рашида Шарипова, были переданы на баланс «А-Капитала», считающегося подконтрольным Виктору Рашникову. Ввергнуть главное предприятие в ситуацию противостояния и митинговых страстей, дестабилизировать работу, будто очутившись в середине боевых 90-х, — такого нынешнему правительству области, наверное, в страшном сне не привидится.
Глобалист или антиглобалист
С известными допущениями Игоря Зюзина можно назвать проводником идеи глобализации экономики, а Виктора Рашникова — его антиподом, антиглобалистом. Спор этих двух идей сейчас более чем актуален. Должен ли бизнес, презрев географические границы, расползаться по свету, становясь транснациональным, или прирастать пуповиной к родной почве?
География влияет на мировоззрение. Как формировалась «Стальная группа»? Началось все с угольных активов в Кемеровской области, потом был комбинат в Челябинске, затем предприятия в Орске, Башкирии, Карелии. А еще в Ижевске, Подмосковье, Иркутской области, Литве, Хорватии, Румынии. Группа опирается на широкое территориальное поле. Во всяком случае, Южный Урал не был для нее пупом земли. И не будет. Регион, каких многих.
Некоторое время назад тогда еще руководивший Челябинским металлургическим комбинатом Алексей Иванушкин презентовал группу. Его спрашивали, где обоснуется головной офис. Отвечал: не решено. Чего уж там? Где, если не в Москве, быть центральному представительству холдинга, ориентированного на то, чтобы стать «гражданином мира»? Конечно, будь у группы больше сил, подошли бы Лондон, Нью-Йорк и т.д. Но пока годится Златоглавая.
А что комбинат в Челябинске? Ведет свою реконструкцию. Только после акционерных переподчинений потерял главное — гордость за себя. Стал лишь производственной единицей. Увы, сегодня это провинциальное предприятие, словно при банкротстве утратившее имя: комбинат уступил его холдингу (чтобы фондовики не путали их акции на рынке), что в общем-то символично. Для собственников, бывающих в Челябинске наездами, он и не может стать одушевленным, иметь имя собственное.
Сегодня здесь, по сути, все среднее — средняя зарплата по отрасли, средние амбиции, не самое бодрое в коллективе настроение. Комбинат перестал быть понятным простым металлургам, не знающим, что за ветры подуют над их головами, и жителям района, в котором расположен. Он перестал быть родным.
А вот Виктор Рашников выбрал своим базовым городом Магнитку. Это его центр притяжения, вокруг которого пока вращается все остальное. Соответственно настрой в городе поддерживается боевой: мы здесь — главные. Наверное, поэтому «надежда рабочих и дачников — Виктор Филиппович Рашников».
P.S. Про Зюзина не слышал стихов, даже простодушных.
Ударные, не комсомольские
Какое дело жителям области до того, кто «глобалист», а кто «антиглобалист»? Дело в рисках, лежащих в социальной плоскости. Это просто: если у вас один базовый город, по сути, столица бизнеса, игнорировать его потребности, совсем не заботиться о быте насущном — чересчур. А если производств и городов много, главный офис за полторы тысячи километров — на всех, как говорится, не напасешься. Ну, действительно, сложно понять психологическое состояние хозяина, который станет напряженно думать: чем бы украсить с десяток регионов, где у него по заводу. Лучше со словами «А не доставайся ты никому!» вложиться в какой-нибудь «Манчестер Юнайтед» или еще где-нибудь купить завод.
Точно так же с публичностью. Если гендиректор, хочет того или нет, встроен в жизнь региона (ходит на партийные заседания, избирается депутатом, лидером объединений промышленников, физически присутствует в заводоуправлении и т.д.), ему приходится формировать вокруг себя среду. Не только влиять, но и самому испытывать ее влияние, ведь среда — не вакуум. И, напротив, если собственник подобен летучему голландцу, в воронку коммунальных страстей его не затянет. Он вроде и есть, но здесь его нет.
Магнитка не только плавит металл, она строит за своей проходной аквапарки, горнолыжные курорты и так далее. Сооружает ли что-нибудь ЧМК? Участвует в возведении православного храма. Больше ничего на ум не приходит. Разительный контраст с тем, что было раньше.
В последнее время в стране много говорится о социально ответственном бизнесе. Пока 1:0 в пользу Магнитки.