Сообщения о возможном нарушении соглашения между Олегом Дерипаской и Минфином США о снятии санкций с компаний российского миллиардера напугали инвесторов. Преподаватель юридического факультета МГУ и эксперт по санкционному праву Сергей Гландин объясняет, почему не стоит ждать быстрой реакции санкционных властей США.
17 декабря акции «Русала» на Московской бирже рухнули почти на 10%. Поводом послужило сообщение Bloomberg о риске восстановления санкций США, ранее действовавших против компании. По сведениям источников агентства, европейские чиновники сообщили администрации США о нарушениях соглашения о снятии санкций, заключенного UC Rusal и EN+ со специальным управлением Минфина США по контролю за зарубежными активами (OFAC), – якобы миллиардер продолжил участвовать в управлении UC Rusal и влиять на его менеджмент, использовал ресурсы компаний и их сотрудников в своих личных бизнес-интересах, давал указания руководителям давить на западные правительства и международные структуры, чтобы помешать проникновению алюминия из Китая на зарубежные рынки. Из материала не следует, когда и кем было направлено сообщение и чиновники какой страны являются авторами.
Туда и обратно
Олег Дерипаска попал под санкции США 6 апреля 2018 года. Вместе с ним в санкционный список SDN были внесены три его актива: EN+, UC Rusal и «Евросибэнерго». В обосновании причин введения санкций против этих компаний было прямо указано на их принадлежность и подконтрольность Дерипаске. Однако в тот день санкции вступили в силу только в отношении самого миллиардера. Партнеры и контрагенты EN+ и «Русал» получили отсрочки для завершения финансово-экономических правоотношений. Такие отсрочки неоднократно продлевались. Одновременно началась и борьба за снятие санкций, которой руководил британский политик Грегори Баркер. В декабре 2018 года план Баркера сработал. Удалось договориться о снятии санкций с трех компаний и заключить соответствующее соглашение с регулятором (далее – Соглашение). Компании были исключены из списка SDN в конце января 2019 года. Не будем оценивать достоверность информации Bloomberg, но посмотрим на механизм снятия и восстановления санкций.
Толкование соглашений
Американское право знает два способа снятия санкций: в порядке административного пересмотра и по соглашению с OFAC (terms of removal agreement, TOR). Правовым основанием обоих выступает норма §501.807 из 31-го тома Свода федеральных законоположений. Например, в 2020 году Минфин США исключил из санкционного списка две компании бывшего главы «Роснефти» Эдуарда Худайнатова АО «ННК» и «ННК-Приморнефтепродукт», а также персонально Аркадия Вайнштейна, бывшего акционера Темпбанка. В обоих случаях речь шла об административном пересмотре, для которого нужно заявление от фигуранта санкционного списка и решение ОFAC – эта процедура не является публичной. Кроме того, OFAC может заключить соглашение с «нарушителем» о минимальной сумме штрафа или о выведении компании из-под санкций – это более сложный и публичный процесс, о котором ставится в известность Конгресс США. Фигурант санкционного списка или контролирующий бенефициар юридического лица должен доказать недостаточность оснований для первичного введения санкций или предложить план «исправления», предусматривающий, например, корпоративную реорганизацию, отставку определенных должностных лиц компании или другие шаги. Согласно толкованию этой нормы в методических рекомендациях Минфина США, заявителю необходимо убедительно доказать, что, какими бы ни были мотивы OFAC при пополнении санкционного списка, они уже не соответствуют действительности (либо изначально ей не соответствовали).
Дилемма OFAC
В открытом доступе отсутствует полный текст TOR о снятии санкций со связанных с Дерипаской компаний. Его положения можно по крупицам собрать из уведомления Минфина о намерении снять санкции, стенограммы обсуждения в Сенате резолюции о запрете исполнительной власти снимать санкции с трех компаний и искового заявления российского миллиардера в федеральный суд округа Колумбия. Из указанных документов следует, что участниками Соглашения выступили OFAC, с одной стороны, и сам Дерипаска, а также En+, Rusal и «Евросибэнерго» – с другой. В указанных источниках четко прослеживается обязательство Дерипаски прекратить контролировать выводимые из-под санкций юридические лица. В них же особо отмечалось право OFAC восстановить весь объем санкций в случае дезавуирования гарантий и заверений, данных при заключении Соглашения, или существенного нарушения его условий. Главным из них было сокращение доли Дерипаски в указанных компаниях до уровня ниже 50%, чтобы бизнесмен не мог осуществлять над ними контроль. Кроме того, EN+ обязался регулярно отчитываться в Минфине США о соблюдении условий сделки, а также направлять в OFAC протоколы заседаний совета директоров и квартальные отчеты.
Сигналы неназванных европейских чиновников поставили OFAC перед непростым выбором. Ведомство может вернуть «Русал» с EN+ под санкции либо ничего не делать и фактически переложить бремя принятия решения на приходящую администрацию Джо Байдена. Обычно Минфин США нетороплив. При анализе практики 2020 года видно, что сейчас к ответственности за нарушение санкций привлекаются участники событий 2010-2014 годов. Вряд ли администрация Дональда Трампа пойдет на резкие шаги и дальнейшее развитие событий будет во многом зависеть и от нового президента США, и от расклада сил в Конгрессе. В январе 2019 года соглашение было поддержано республиканским большинством в Сенате, которое после последних выборов стало крайне неустойчивым. Демократы, усилив контроль над Конгрессом, будут регулярно напоминать оппонентам и исполнительной власти о бреши в санкционном правоприменении, а заключение новых TOR будет затруднено. Происходящее может стать действенным сигналом Олегу Дерипаске – при появлении убедительной информации о том, что он продолжает оказывать влияние на свои бывшие компании, их ждет внезапное возвращение в санкционный список США.
Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции
Источник: