Государство хочет заставить собственников предприятий назвать свои имена. Впрочем, новая буржуазия старается оставаться за фасадами оффшорных компаний
В пятницу, 3 октября, в Москве прошел семинар по вопросам реализации правил раскрытия информации и обеспечения их соблюдения с участием экспертов Организации Экономического Сотрудничества и Развития, представителей российских и зарубежных финансовых ведомств. Одной из основных тем семинара являлась непрозрачная структура капитала российских компаний, которая препятствует регулирующим органам пресекать нелегальное движение капитала, коррупцию, силовой передел собственности. По оценкам участников, шаги, которые сейчас предпринимает ФКЦБ по установлению единой планки пакета акций, владельцы которого подлежат раскрытию, позитивны, однако опасения, связанные с возможными утечками информации, по-прежнему велики. Как заключил один из участников, «реформу проводят для себя, а не для рынка», тем более что защитить открывшегося собственника госорганы не могут.
Как следует из доклада Standard&Poor’s, подготовленного к семинару, уровень информационной открытости 45 крупнейших российских компаний повысился за 2002-2003 гг. с 34% до 39% (максимум – 100%). В этом индексе суммируются 98 аспектов раскрытия информации, имеющих отношение к структуре собственности и отношениям с инвесторами, финансовой и производственной информации, составу и процедурам работы совета директоров и менеджмента. При этом наиболее скромно раскрывается информация о деятельности управленцев (29%) и структуре собственности (31%). Зато финансовые и производственные успехи компании открывают с удовольствием (41%), что, очевидно, вызвано необходимостью привлечения кредитов.
Основная причина, по которой владельцы российских предприятий не спешат становиться известными, по мнению члена совета директоров Института экономики переходного периода Александр Радыгина, заключаются в том, что они не уверены в безопасности своих активов, «приобретенных не так давно и отнюдь не всегда на абсолютно легальных основаниях». Кроме того, г-н Радыгин выделяет еще ряд мотивов сокрытия информации о реальных владельцах компаний. Это оптимизация налогообложения, вывод активов из компании, осуществление инсайдерских сделок на рынке ценных бумаг, уклонение от соблюдения требований законодательства к совершению сделок с заинтересованностью, уклонение от антимонопольных расследований, организация враждебного поглощения.
В качестве основных форм сокрытия информации об истинных собственниках предприятий и имущества используются традиционные оффшорные компании, а также трасты, фонды, партнерства, за которыми виден лишь номинальный собственник. В результате нераскрытие информации о собственниках предприятий приводит к существованию огромного теневого рынка, расширению криминала в бизнесе (настоящего заказчика преступления выявить практически невозможно). А попытки собственников прикрыться за счет бесконечных цепочек фирм приводят к росту управленческих издержек, а значит, и повышению требований к рентабельности, что, в свою очередь, бьет как по карманам простых потребителей, так и по малому бизнесу, вынужденному переплачивать за сырьевые ресурсы, полуфабрикаты, машины.
Чтобы исправить ситуацию, западные эксперты предлагают последовать примеру их стран, ужесточив законодательство в части раскрытия информации и соблюдения прав акционеров и инвесторов. «В 2001 году в Португалии была проведена серьезная реформа на финансовом рынке, — сообщил на семинаре директор департамента Комиссии по рынку ценных бумаг Португалии Паоло Камара. – Сейчас, если не раскрыты собственники пакетов акций не менее 2%, то право голосования этими пакетами приостанавливается». Примерно в этом же русле пытаются работать и российские регулирующие органы: так, ФКЦБ добилась того, чтобы в отчетах об эмиссии раскрывались владельцы пакетов акций вплоть до 2%.
Впрочем, участники рынка высказывают много замечаний к подобной ретивости властей. «Обеспечить правоприменение правил ФКЦБ для 400 тыс. обществ очень сложно, — полагает заместитель гендиректора Национального депозитарного центра Александр Абрамов. – Наверное, стоит ограничиться теми, кто торгует на бирже, иначе будет распыление силы, что снизит эффективность регулирования». Кроме того, по словам г-на Абрамова, сбор информации и ведение реестров такой глубины — очень дорогое удовольствие, и неясно, кто будет за это платить. «Эмитенты не готовы», — уверен Александр Абрамов. Еще один подводный камень: в Конституции РФ черным по белому записано, что раскрытие информации о частном лице (а именно они, как правило, владеют миноритарными пакетами) может иметь место только с его согласия. Соответственно, если он не делает этого сейчас, то не будет делать и в ближайшей перспективе, поскольку государство, инициировавшее реформу регулирования финансовых рынков, не сможет защитить бизнес.
ФКЦБ это ничуть не смущает, и ведомство намерено не только заставить компании публиковать информацию о собственниках, но и создать единую информационную систему, в которой бы содержалась эта информация. Между тем может сложиться ситуация, что реальные данные будут знать только сотрудники ведомства, а для остальных будут светиться только номинальные держатели, что угрожает широкомасштабным инсайдом. Кроме того, «если требовать у компаний открыть информацию о реальных собственниках, то придется запрашивать данные об условиях владения пакетами акций, что является уже коммерческой тайной», — прокомментировал RBC daily сотрудник международной юридической компании, присутствовавший на семинаре. Интересно, что действия ФКЦБ, направленные на усиление контроля за движением капитала, не согласуются с действиями налоговиков и Минфина, которые не так давно выпустили очередные правила бухгалтерского учета, в которых исчезла детализация ряда статей балансовой отчетности. В частности, исчезли расшифровки статьи 140 (долгосрочные финансовые вложения), где ранее указывались инвестиции в дочерние и зависимые общества.
«Складывается впечатление, что реформу проводят для себя, а не для рынка, — поделился с корреспондентом RBC daily один из участников. – Есть требование открыть собственника 2%, пожалуйста, открываем. Вот вам очередной траст или номинальный владелец, находящийся в такой юрисдикции, где органы не могут потребовать дальнейшего раскрытия информации. Зато наличие 2%-го порога очень удачно применяется в корпоративных разборках, когда через суд блокируется право голоса именно на том основании, что пакетом владеет номинальный собственник. Надо сначала защитить предпринимателя, а потом требовать от него раскрытия информации о своей деятельности».
Отдел экономики