Примерно через год могут произойти сразу несколько позитивных изменений, способных резко повысить капитализацию российского бизнеса и привлекательность российского фондового рынка. А вот отрицательные моменты инвестиций в Россию никуда не денутся ни через год, ни позднее. К таким выводам пришли участники дискуссии, развернувшейся на Бостонском форуме по инвестициям в Россию.
С Россией, как всегда, все непросто. Если позитивными для нашего рынка являются «человеческие факторы» — воля государства к реформам, решения рейтинговых агентств, готовность инвесторов рисковать, — то негативными остаются фундаментальные особенности экономики: ее низкая капитализация и перекос в сторону сырьевого экспорта.
Человеческий фактор.
Кредитный рейтинг России остается в спекулятивной части шкалы, в то время как у большинства стран Центральной Европы он инвестиционный. Конечно, рейтинговые агентства не устанавливают тенденции, а следуют им, и инвесторы это понимают. Но все равно долгожданное повышение рейтинга может стать толчком для притока свежих денег. Большинство аналитиков согласны, что при нынешних темпах структурных реформ Россия преодолеет инвестиционную планку через год-полтора. «И тогда люди, которые сидят в правлениях крупных инвестиционных компаний и больше обеспокоены карьерой, чем тем, как лучше заработать, наконец обратят внимание на Россию, — говорит глава Hermitage Capital Management Уильям Браудер. — Сразу после повышения рейтинга сюда хлынет поток средств».
Инвестиционный рейтинг позволит вкладывать в Россию западным пенсионным фондам, управляющим суммами, превышающими ВВП многих стран. Активы пенсионных фондов в Британии эквивалентны 62% ее ВВП, в США — 45% ВВП.
Вторым катализатором роста, по мнению Браудера, может стать приобретение одной из российских нефтяных компаний. «Западные нефтяные компании сейчас активно изучают ситуацию и пытаются понять, какой страх сильнее — страх российского рынка или страх прозевать российские нефтяные активы», — говорит Браудер. Последний, по его мнению, скорее всего перевесит, поэтому через полгода-два Браудер ожидает крупного приобретения в российском нефтяном секторе, что «непременно поднимет капитализацию всей индустрии».
В надежде на реформы.
Другие участники дискуссии напомнили о внутренних факторах, которые также начнут влиять на рынок через год с небольшим. Наконец-то станут проводниками доходов среднего класса на фондовый рынок пенсионные фонды. Накопительная часть пенсий в этом году стала инвестироваться Пенсионным фондом России, а с 2004 г. в процесс включатся и негосударственные фонды. К этому моменту накопительная часть пенсий может достичь 70 млрд руб. ($2,2 млрд). Обязательное страхование автогражданской ответственности и активизация рынка страхования жизни существенно увеличат резервы страховых компаний, которые часть средств разместят в ценные бумаги.
«Этих сравнительно небольших средств будет недостаточно, чтобы кардинально увеличить размеры рынка, но само их появление будет воспринято иностранными инвесторами как знак доверия к системе», — отмечает директор SUN Group Шив Викрам Хемка. Доверие к российским компаниям повысит и переход на международные стандарты отчетности, который запланирован на 2005 г.
Нефть без капитала.
Однако недостатки российского рынка, отпугивающие инвесторов, представляются гораздо более серьезными. Браудер напомнил о «сильнейшем факторе, сдерживающем рост капитализации страны», — ограничениях, мешающих иностранцам покупать акции «Газпрома». В ходе дискуссии один из основателей инвестгруппы «Ренессанс Капитал», а ныне гендиректор «Газпром-Медиа» и НТВ Борис Йордан предположил, что в ближайшее время не следует ожидать либерализации рынка акций «Газпрома»: «Это политический инструмент. Недавно мы наблюдали за развитием газовой истории в отношениях с Белоруссией, «газовый вопрос» есть и в отношениях с Украиной и Европой. Ситуация с акциями не изменится до тех пор, пока государство само не решит, что это не политический инструмент, и пока не будет проведена реформа газовой монополии. Пока, глядя изнутри, могу сказать, что это вряд ли случится в ближайшем будущем».
Йордан вернул собравшихся с небес на землю — к фундаментальным проблемам. «Россия остается экспортной экономикой, основанной на сырьевых ресурсах, и потому сильно зависит от колебаний на основных сырьевых рынках. В этом смысле мало что изменилось с советских времен». Если военная операция США в Ираке будет успешной, цены на нефть пойдут вниз, давление на российский бюджет и экономику в целом будет огромным, напоминает Йордан.
Ситуация, когда весь рынок стоит на одном секторе, лишает инвестора возможности переходить из индустрии в индустрию в зависимости от конъюнктуры, сильно понижая привлекательность рынка, отмечает Йордан. Российский рынок мог бы диверсифицироваться за счет технологического сектора, но не факт, что технокомпании захотят выходить на местный рынок капитала. «Непонятно, пойдет российский рынок по тайваньской модели или по израильской, — говорит Викрам Хемка из SUN Group. — На Тайване компании привлекают средства на местном рынке, и значительная часть среднего класса владеет акциями технологических компаний. В Израиле же, где также очень развит сектор высоких технологий, большинство компаний отправляются за капиталом на Лондонскую биржу или на NASDAQ». В России публичных корпораций в этом секторе пока крайне мало, но те, что есть, привлекают средства в США — это Golden Telecom, «ВымпелКом», «Мобильные ТелеСистемы».
Еще один фактор риска, который невозможно устранить быстро, — низкая капитализация не только российских компаний, но и всей экономики. В России построен «капитализм без капитала», сослался один из участников конференции на отчет «Тройки Диалог «. Как пояснил главный экономист «Тройки» Евгений Гавриленков, имеется в виду малый объем денежной массы: к концу года рублевая денежная масса М2 достигнет $62 млрд, а расширенный агрегат М2Х, включающий и депозиты в иностранной валюте, — $80 млрд. Это меньше, чем в Финляндии, где живут 5 млн человек, отмечает Гавриленков. Сейчас уровень монетизации российской экономики составляет около 20% ВВП, а в развитых странах этот показатель может приближаться к 100%. Этот недостаток, помимо прочего, мешает и развитию фондового рынка. «Приток или отток нескольких сотен миллионов долларов (весьма незначительной суммы даже для одного крупного инвестора) может как резко разогреть рынок, так и резко его уронить», — говорит Гавриленков.