По словам руководителя Федеральной службы по финансовому оздоровлению (банкротству) (ФСФО) Татьяны Трефиловой, 2001 год «стал для службы самым тяжелым». Количество принятых к производству дел о банкротстве перевалило за 34 тысячи.
Еще в 1998 году количество таких дел составляло около 10 тысяч, а затем ежегодно увеличивалось почти на треть. Каждый год по искам ФСФО возбуждается от 8 до 20% от общего количества дел о банкротстве, остальные предъявляют коммерческие кредиторы. На январь текущего года задолженность предприятий по обязательным платежам в бюджет составила 1,3 трлн. рублей. Примерно половина предприятий в конце прошлого года реструктурировала свои долги перед бюджетами разных уровней. Правительство «обещает», что прошлогодняя реструктуризация была последней, и те организации, которые не смогли ее пройти (а таких порядка 2 миллионов), имеют все шансы стать банкротами.
Государство не так уж много получает от этих трудов. По итогам первого полугодия 2001 года, государству за вложенный рубль возвращалось 7 копеек, а коммерческим кредиторам — 3,84 копейки, утверждает Трефилова. Правда, к сентябрю государство уже получало 15 копеек. Государство и коммерческие кредиторы сейчас стоят соответственно в 4-й и 5-й очереди на выплату долга. Кредиторам 1 -и и 2-й очередей — частным лицам и сотрудникам ликвидируемого предприятия — иногда удается получить до 60% средств. Вопрос об очередности государства и роли чиновников в процессе банкротства — один из ключевых в новом варианте закона.
Как утверждают Татьяна Трефилова и глава Минэкономразвития Герман Греф, которому премьер-министр «поручил лично курировать закон о банкротстве», цель законопроекта — защитить собственника от мошенников-кредиторов, которые сплошь и рядом используют механизм банкротства для передела собственности.
Сейчас владелец предприятия, которое находится под процедурой банкротства, фактически отстранен от руководства. Там хозяйничают антикризисные управляющие, которые нередко аффилированы с одним из кредиторов. В результате зачастую имущество должника уходит «налево». Это одна из причин, почему государству так мало удается взыскать с банкротящихся предприятий.
Средство борьбы с преднамеренным банкротством у акционеров сейчас только одно. «Не секрет, что многие структуры, предвидя реструктуризацию и возможное банкротство, выводят до 80—90% активов предприятий», — считает Трефилова. Неудивительно, что при таком подходе случаев «выздоровления» предприятий за все годы применения практики банкротств было единицы. Правительство прописало в новом законопроекте рецепты, которые должны позволить предприятиям-банкротам выходить из комы. Так, законом предполагается допэмиссия акций предприятия, находящегося под процедурой банкротства. Акционеры получат время на то, чтобы договориться с кредиторами до суда. Собственник может выступать инициатором процедуры финансового оздоровления.