Когда железная руда снова станет дешевой? Железная руда превратилась в последние годы в весьма дорогостоящее сырье. Цены на базовый концентрат с 62%-ным содержанием железа варьируют в интервале $155-175 за тонну CFR Китай, что представляет собой наивысший с осени 2011 г. уровень (рис. 1).
При этом если ранее эксперты ожидали удешевления ЖРС уже в первой половине текущего года, то теперь эти прогнозы сдвигаются в неопределенное будущее.
На мировом рынке руды возник дефицит, который может оказаться продолжительным явлением.
Несчастный случай и железная закономерность У нынешних высоких цен на железную руду два основных источника – Бразилия и Китай. Первая несет основную ответственность за недостаточный объем предложения, а второй стал причиной рекордного увеличения спроса.
Бразильские проблемы, можно сказать, имеют полуслучайный характер.
Национальная железорудная отрасль получила внезапный удар 25 января 2019 г., когда из-за продолжавшихся несколько недель проливных дождей хвостохранилище железорудного ГОКа Cуrrego do Feijгo, расположенного в юго-восточном штате Минас-Жерайс, в 9 км к востоку от г. Брумадиньо, переполнилось, что вызвало прорыв дамбы.
Миллионы тонн жидкой грязи обрушились на административные корпуса рудника, где сотни рабочих собрались на обеденный перерыв, а затем хлынули в реку Параопеба, обрушив две опоры капитального железнодорожного моста и затопив окрестности русла. Погибли как минимум 270 человек, сотни семей остались без крова. Однако для корпорации Vale, владельца злополучного рудника, катастрофа не была совсем уж неожиданной. В ноябре 2015 г. точно такой же прорыв дамбы хвостохранилища произошел менее чем в 100 км от г. Брумадиньо на ГОКе Samarco Mariana. Тогда погибли 19 человек, но 43,7 млн т полужидких отходов ухнули в реку Досе, вызвав сильнейшее экологическое бедствие в истории Бразилии. Увы, урок не был усвоен.
Уже после катастрофы 2019 г. бразильские власти, проведя проверку активов Vale, выяснили, что на рудниках компании почти два десятка хвостохранилищ расположены в огражденных дамбами складках местности, которые находятся выше окружающей территории. Поэтому теоретически любое из них может стать причиной не менее страшной аварии. От корпорации потребовали немедленного прекращения добычи сырья на этих предприятиях и принятия мер по недопущению подобной ситуации – например, посредством перехода на складирование сухих отходов.
Корпорация из-за этого лишилась порядка 25% своих производственных мощностей. И хотя за прошедшие два года Vale немало сделала для повышения безопасности предприятий, на реальных объемах производства это слабо сказалось. В 2020 г. она произвела всего лишь 300,4 млн т ЖРС, не дотянув даже до уровня 2019 г. (302 млн т). А между тем в 2018 г. Vale получила 385 млн т железорудной мелочи, будучи крупнейшим в мире про-изводителем и экспортером данного сырья.
Безусловно, немаловажную роль здесь сыграла эпидемия коронавируса, которая оказала сильное влияние на бразильскую экономику. Ряд ГОКов Vale простаивали из-за карантина в течение нескольких недель, нарушилась работа портов. Правда, это можно было компенсировать сужением спроса на бразильскую руду в странах Евросоюза, где металлургическая промышленность тоже сильно сбавила обороты. Однако коронавирус не повлиял на Китай, который в прошлом году только упрочил свое положение крупнейшего в мире импортера руды.
Подъем в китайской металлургической отрасли в XXI в. был обеспечен, в основном, импортом сырья. Формально КНР до недавнего времени занимала первое место в мире по объему добычи «сырой» железной руды. На пике в 2015 г. этот показатель превысил 1,2 млрд т. Однако все это сводилось на нет бедностью китайских месторождений. Среднее содержание железа в местной руде составляет в настоящее время немногим более 20%, а в первой половине 2010-х годов даже не дотягивало до этой отметки.
Вследствие этого китайское железорудное сырье отличалось очень высокой себестоимостью, и в середине прошедшего десятилетия, когда цены на этот ресурс упали, многие железорудные предприятия в стране были закрыты. К 2018 г. добыча снизилась примерно до 797 млн т, после чего снова начала расширяться благодаря повышению цен. В 2020 г. ее объем составил 866,7 млн т – на 3,9% меньше, чем годом ранее. Но в перерасчете в концентрат с 62%-ным содержанием железа производство ЖРС в Китае эквивалентно менее 200 млн т в год. Более 80% своих потребностей в сырье местная металлургия удовлетворяет за счет импорта.
Здесь также надо учитывать, что в Китае исторически строились, главным образом, металлургические комбинаты. Металлолома в стране собирается не так уж и много – в 2020 г. было собрано около 240 млн т. Поэтому его доля в шихте составляет не более 10- 15%, а остальное приходится на железорудную продукцию.
В 2016 г. китайский импорт железной руды впервые превысил 1 млрд т. В дальнейшем был довольно плавный рост, закупки сырья стабилизировались на уровне 1,06- 1,075 млрд т в год, но в 2020 г. произошел резкий скачок. После эпидемии коронавируса правительство страны приняло ряд мер по стимулированию экономического роста. Они оказались настолько эффективными, что потребление стальной продукции в Китае в 2020 г. прибавило около 10% по сравнению с предыдущим годом. Выплавка стали увеличилась почти на 7% – до 1,065 млрд т, а импорт железной руды – на 9,4%, или более 100 млн т, более чем до 1,17 млрд т (рис. 2). Сочетание рекордного спроса в Китае и сократившегося вследствие бразильских проблем предложения стало причиной для подъема цен на ЖРС до самого высокого с 2011 г. показателя – более $175 за тонну CFR Китай.
Более того, некоторые эксперты считают, что руда вполне может превысить прежний рекорд ($193 за тонну) и даже дойти более чем до $200 за тонну. Во всяком случае, выплавка стали в Китае продолжает расширяться, а правительство, судя по всему, не намерено резко сворачивать прошлогодние программы стимулирования экономики. В связи с этим вполне вероятно, что в текущем году китайский импорт ЖРС достигнет 1,2-1,25 млрд т. Очевидно, рано или поздно стоимость руды пойдет на спад. Прошлый подъем в начале 2010-х годов способствовал вводу в строй новых мощностей по производству ЖРС, так что через несколько лет былой дефицит сменился избытком предложения. Но когда ждать повторения данного сценария?
«Большая четверка» не смогла В последние два десятилетия на мировом рынке железной руды сложилась олигополистическая структура. Более 70% экспортных поставок, осуществляемых морским путем, приходилось на четыре компании – бразильскую Vale и австралийские Rio Tinto, BHP и FMG. В 2020 г. они совместными усилиями добыли более 1,075 млрд т железной руды (табл. 1).
Однако «Большая четверка» во второй половине прошедшего десятилетия не смогла поддержать темпы роста, требуемые для покрытия расширяющихся китайских потребностей. Vale в прошлом году вообще получила на 9,4% сырья меньше, чем в 2014 г., а три австралийских производителя смогли за это время нарастить выпуск только на 14,9%, или на 100 млн т. В то же время китайский импорт ЖРС с 2014 по 2020 г. прибавил 25,5%, или почти 240 млн т. В настоящее время все три австралийские железорудные корпорации реализуют или уже завершили крупные проекты по вводу в эксплуатацию новых рудников. Но проблема заключается в том, что за счет этого они практически не увеличивают собственное производство, а лишь замещают истощающиеся месторождения, разработка которых ведется с 1990-х годов. Одна только Rio Tinto планирует нарастить выпуск ЖРС с 325-338 млн т в 2018-2020 гг. примерно до 360 млн т в 2022 г. FMG, в декабре прошлого года начавшая добычу руды на новом ГОКе Eliwana, производительность которого будет доведена до 30 млн т в год, за счет этого лишь стабилизирует производство на уровне 170-180 млн т в год на ближайшие 20 лет. Не собирается существенно наращивать выпуск и BHP. В 2021 г. она должна запустить громадный комплекс South Flank, где объем добычи достигнет 80 млн т в год, но это лишь заменит действующее месторождение Yandi, которое должно быть выведено из эксплуатации в 2022-2023 гг. Дело в том, что руководство этих компаний помнит падение цен в 2014-2016 гг., когда руда подешевела примерно до $40-45 за тонну. Оно было вызвано избыточным расширением мощностей, обусловленное, в свою очередь, прогнозами… о будущем увеличении выплавки стали в Китае до 1 млрд т в год. Эти ожидания, как ни удивительно, свершились, но в середине 2010х годов, когда китайская металлургическая промышленность стагнировала, они подверглись осмеянию и забвению. По этой причине австралийские компании отказались от значительного расширения производства
ЖРС, выбрав вместо него долгосрочную стабилизацию.
Многие западные эксперты и сейчас считают прошлогодний взлет китайской черной металлургии кратковременным скачком, за которым последует понижение. По их мнению, нынешнее потребление стальной продукции в Китае избыточное и имеет искусственный характер. Как только правительство КНР перестанет тянуть экономику вверх за уши, оно снова уменьшится.
Нельзя сказать, что эти прогнозы совсем уж необоснованные. В Китае явно завершаются процессы ускоренной урбанизации, численность населения страны растет медленнее. Поэтому вполне вероятно, что через какое-то время жилищное строительство – крупнейший потребитель проката в КНР – пойдет на спад. Но, скорее всего, этого не произойдет ни в текущем, ни в следующем году. В среднесрочной перспективе спрос на ЖРС в Китае останется очень высоким.
Самый простой способ покрытия китайского дефицита сырья заключается в восстановлении мощностей Vale. Во второй половине 2020 г. компания произвела более 170 млн т железорудной мелочи, а в текущем году рассчитывает получить порядка 330 млн т. Правда, это всего лишь на 30 млн т больше, чем годом ранее.
Правда, Vale, в отличие от австралийских конкурентов, в ближайшие годы будет активно вводить в эксплуатацию новые мощности. К концу 2022 г. она планирует довести их совокупный объем до 400 млн т в год, а в более отдаленной перспективе – до 450 млн т. Однако из-за эпидемии коронавируса реализация ряда проектов, в том числе по повышению безопасности дамб, затянулась, так что основной рост производства у Vale, скорее всего, придется уже на 2022 г., а то и позже. Например, для нового ГОКа Serra Sul, благодаря которому добыча в компании возрастет на 20 млн т в год, сроки сдвинуты на 2024 г.
В прошлом году доля «Большой четверки» на мировом рынке ЖРС (считая только морские перевозки) вообще сократилась примерно до 65%. Чтобы обеспечить себя сырьем, китайские компании скупали его, где только возможно. Например, индийский экспорт железной руды увеличился до 40,7 млн т, превысив уровень 2019 г. более чем вдвое. Из них, по сообщениям китайских источников, практически все было отправлено в Китай. По данным Argus, более чем на 60% возросли закупки руды в России, Украине, Чили, Канаде. Импорт из ЮАР увеличился приблизительно на 13% – почти до 46 млн т. Впрочем, здесь речь зачастую шла о перераспределении поставок, а в текущем году этот фактор перестает действовать. В первой половине 2020 г. страны ЕС, Япония и Южная Корея сократили производство стали и, соответственно, импорт ЖРС (табл. 2). Но к декабрю прошлого года закупки у них практически вернулись на докризисный уровень. Скорее всего, в 2021 г. выплавка стали в Евросоюзе и Японии не достигнет отметки
2019 г., но отставание будет не таким существенным, чтобы компенсировать ожидаемый в этом году новый рост китайского импорта.
Железорудная мозаика Как говорится, свято место пусто не бывает. Если «Большая четверка» не готова оперативно нарастить объемы выпуска сырья, эту роль возьмут на себя малые и средние компании, которые традиционно находились в глубокой тени гигантов. Повышение цен на железную руду на мировом рынке способствует выходу или возвращению на него мелких производителей низкокачественного сырья, для которых экспортные операции ранее были нерентабельными. Еще в 2019 г. в мировой железорудной отрасли стартовали ряд проектов, а теперь они начинают выходить на завершающую стадию. Так, в Австралии в ноябре- декабре 2020 г. три новых игрока начали экспортировать ЖРС, правда, с совокупной мощностью лишь около 5 млн т в год. В феврале 2021 г. бразильская компания Bahia Mineracao, представляющая собой подразделение казахстанской Eurasian Resources Group, приступила к добыче железной руды на месторождении Pedra de Ferro в штате Баия на северо-востоке страны. В январе компания отправила первую партию сырья бразильскому клиенту.
Поставки за рубеж планируется начать в апреле текущего года. В 2021 г. Bahia Mineracao, по словам ее генерального директора Эдуардо Ледшама (Eduardo Ledsham), рассчитывает добыть около 1 млн т руды, а в 2022 г. – расширить производство до 2 млн т. В целом компания в течение пяти лет планирует вложить в развитие предприятия 4 млрд реалов ($746,4 млн) и увеличить выпуск до 18 млн т в год. В Канаде компания Champion Iron в конце прошлого года приступила к расширению производительности своего головного комбината с 7,5 млн до 15 млн т железорудного концентрата в год. Завершить этот проект планируется в 2022 г., а еще через пару лет компания собирается выйти на уровень 23 млн т в год.
Но самые большие надежды в плане расширения объемов предложения ЖРС на мировом рынке возлагаются на африканские страны. Это направление, в частности, очень интересует китайских металлургов. В настоящее время за счет долей в капитале зарубежных железорудных компаний они получают порядка 160 млн т руды в год, что закрывает лишь немногим более 10% потребностей страны в данном сырье. Между тем, Министерство промышленности и информационных технологий КНР призвало довести уровень самообеспечения железорудным сырьем за счет внутренних и зарубежных активов до 45%. Это означает, что китайские компании должны довести внешние поступления более чем до 300 млн т в год.
Прежде всего, источником такой руды для Китая может стать гвинейское железорудное месторождение Simandou, которое считается крупнейшим в мире еще не разработанным источником высококачественного сырья. Его разведанные запасы оцениваются более чем в 2 млрд т. Однако чтобы эта руда попала на мировой рынок, нужно построить ГОК, железную дорогу длиной около 650 км и морской порт. Затраты на все эти объекты оцениваются в $16 млрд.
В ноябре2019 г. консорциум SMB-Winning, включающий сингапурскую транспортную компанию Winning Shipping, китайского производителя алюминия Shandong Weiqiao и гвинейских представителей, выиграл тендер на два блока Simandou. Им создана компания Winning Consortium Simandou, которая займется непосредственной реализацией проекта. По предварительным расчетам, первые партии сырья поступят на мировой рынок уже в 2025 г., хотя эту оценку следует считать оптимистичной. Ранее объем производства Simandou оценивался в 60-100 млн т в год, но реальные показатели будут зависеть, прежде всего, от логистики.
Третий и четвертый блоки Simandou находятся в собственности австралийской корпорации Rio Tinto (45,05%), китайской Chinalco (39,95%) и правитель ства Гвинеи (15%). Сроки запуска проекта по разработке этой части месторождения пока не определены, хотя в конце 2020 г. сообщалось, что Rio Tinto и изучает возможность его реализации. Однако, скорее всего, для компании сейчас важнее завершить свои австралийские проекты, а это произойдет не ранее 2022-2023 гг. На крайнем юго-востоке Гвинеи есть еще одно богатое месторождение – Nimba. По данным United States Geological Survey (USGS), оно содержит около 1 млрд т высококачественной железной руды. Данный проект продвигает канадская компания High Power Exploration (HPX), основанная известным предпринимателем Робертом Фридландом (Robert Friedland), нынешним главой горнодобывающей корпорации Ivanhoe Mines. Она приобрела права на Nimba в 2019 г.
Основная проблема проекта связана с логистикой. Месторождение находится на стыке границ Гвинеи, Либерии и Кот д’Ивуара. Вывозить руду, производство которой может достигать 20 млн т в год, можно только через либерийскую территорию. Для этого канадцам нужно договориться с ArcelorMittal, которая добывает железную руду по ту сторону границы, в Либерии, и владеет там железной дорогой и портом. Причем сама ArcelorMittal обсуждает с правительством Либерии возможность расширения собственных мощностей в этой стране в 3 раза – до 15 млн т в год.
Значительные запасы железной руды есть в Сьерра-Леоне. Там китайская компания Kingho Investment в конце января 2021 г. начала поставки руды с месторождения Tonkolili, запасы которого оцениваются в 13,7 млрд т.
Владевшая им ранее китайская группа Shougang рассчитывала добывать там до 10 млн т сырья ежегодно. Проекты с китайскими инвестициями анонсированы или уже реализуются в Конго, Габоне, Камеруне. Впрочем, у африканских проектов есть общие недостатки. Это проблемы с логистикой, так как руду надо добывать где-то в глубинке, где нет ни дорог, ни портов, а также общая политическая нестабильность стран региона и недостаточная договороспособность местных правительств. У африканской железной руды есть, без сомнения, очень большой потенциал, но вряд ли его удастся реализовать в ближайшем будущем. Даже если в Гвинее все получится, Западная Африка превратится в значимого поставщика руды на мировой рынок никак не ранее 2025-2026 гг. Доля Австралии и Бразилии в мировом экспорте ЖРС (без учета железнодорожных поставок) сейчас, конечно, меньше, чем в середине прошедшего десятилетия, но в обозримом будущем ниже 70% она, очевидно, не опустится (табл. 3).
Таким образом, в 2021 г. стоимость железной руды на мировом рынке, скорее всего, останется высокой, а непосредственные ценовые колебания будут задаваться, прежде всего, китайским спросом, с одной стороны, и темпами восстановления бразильской железорудной отрасли, с другой. Китай сохранит свой статус маркетмейкера в этом секторе и в ближайшие годы. Но так или иначе возвращение мирового рынка ЖРС к заметному избытку предложения, по-видимому, произойдет не ранее второй половины 2020-х годов.
Источник: «Металлургический бюллетень»