Минприроды и Минэкономразвития согласовали и на днях внесли в правительство концепцию нового закона «О недрах». Чиновники больше не пугают недропользователей ни всеобщим переходом от лицензий к договорам концессии, ни национализацией геологоразведки. В сырьевых компаниях, однако, не видят смысла в чиновничьем творчестве, поскольку недостатки лицензионной системы можно устранить, совершенствуя нынешний закон.
За последние месяцы чиновники анонсировали как минимум три варианта реформы недропользования. В середине лета комиссия под руководством замглавы администрации президента Дмитрия Козака напугала инвесторов идеей о принудительном переоформлении действующих лицензий на разработку недр в договоры концессии. Этот вариант подразумевал национализацию добытого сырья, а частникам предлагалось довольствоваться комиссионными. Осенью Минэкономразвития написало свою концепцию закона о недрах. Ведомство Грефа не поддержало скандальную идею национализации сырья, но согласилось с комиссией в том, что лицензионное недропользование непрозрачно. Заодно куратор концепции, замминистра экономического развития Мухамед Циканов пропагандировал передачу геологоразведки из ведения частных компаний под крыло государства. Минприроды тем временем подготовило свою версию реформы, предложив, по сути, кодифицировать лицензионную систему.
К началу ноября два министерства обо всем договорились. Обновленная концепция исходит из «запрета на принудительное изменение формы недропользования». Чиновники обещают совершенствовать механизм лицензирования, предусмотрев в законодательстве нишу для сырьевых концессий. Как говорит один из разработчиков закона, начальник управления экономики окружающей среды Минэкономразвития Всеволод Гаврилов, главная задача нового закона — разделение смешанных сейчас в недропользовании гражданских (договорных) и административных отношений между государством и компаниями плюс максимально прозрачное администрирование. Например, сейчас компании передают государству геологическую информацию на основании договора, тогда как это должно быть административным обязательством, говорит Гаврилов. Инвестиционные планы компаний, наоборот, оформляются как обязательства перед государством, а должны, по мнению Гаврилова, быть предметом договора.
Представитель Минприроды говорит, что при доработке концепции споров между двумя ведомствами не было. Например, тезис о национализации геологоразведки даже не обсуждался. По словам представителя Минприроды, компания, оплатившая геологическое исследование, получит компенсацию затрат из бюджета и приоритетное право на разработку открытых месторождений ( «сквозные лицензии»).
«Мы дважды обсуждали у Козака [предложение о принудительном переводе недропользователей с лицензионных соглашений на договоры концессии] и убедили его в том, что это неправильно», — говорит ректор Санкт-Петербургского государственного горного института Владимир Литвиненко. По его словам, выдача сквозных лицензий — единственная возможность обеспечить разведку недр. «Прирост добычи нефти на 1 млн т в год требует инвестиций в разведку $1 млрд, а у государства таких денег нет, — утверждает он. — Если не гарантировать приоритетного права добычи, мы сами себя накажем».
Чиновники обещают прописать в новом законе точные критерии, по которым одни месторождения будут разрабатываться с помощью лицензий, а другие — на основе договоров концессии. Гаврилов называет такие критерии, как «изученность месторождения», «его расположение на шельфе или на континенте», «развитие инфраструктуры в районе месторождения» и т. д.
Правда, представители крупного бизнеса сомневаются в том, что подробные критерии спасут их от произвола чиновников. По словам сотрудника крупной нефтяной компании, сделать хорошую скважину «обводненной», а запасы «трудноизвлекаемыми» очень просто. Дифференциация условий недропользования только увеличит коррупцию, опасается нефтяник. К тому же технологии в нефтянке быстро развиваются, а значит, и закон придется часто менять — скважина, которую было невыгодно разрабатывать вчера, завтра может стать рентабельной «на общих основаниях».