Быть производителем одного металла — это определенный риск

Если бы не кризис, то «Союзметаллресурс» (СМР),
а вовсе не UC Rusal, первой из компаний Олега Дерипаски должен был
разместить свои акции на Гонконгской фондовой бирже. Однако IPO,
подготовка к которому началась еще несколько лет назад, было отложено
из-за неблагоприятных рыночных условий: в конце 2008 года цены на
основную продукцию «Союзметаллресурса», ферромолибден, разом упали почти
вчетверо. О том, как кризис заставил компанию скорректировать
стратегию, в интервью корреспонденту РБК daily ГАЛИНЕ КАМНЕВОЙ
рассказывает генеральный директор «Союзметаллресурса» ПАВЕЛ КРАСОВСКИЙ.

— Как кризис отразился на бизнесе СМР? Компания уже
пришла в себя?

— Кризис для нас начался в конце 2008 года, когда стало понятно,
что цена на ферромолибден стремительно падает: в промежутке с
четвертого квартала 2008 года по первый квартал 2009 года она упала
почти в четыре раза, с 80 до примерно 20 долл. за килограмм. Такая
ситуация заставила нас мобилизовать все внутренние резервы и
возможности, направить все силы на реализацию антикризисных мероприятий.
Как и многие предприятия горной металлургии, мы максимально
оптимизировали производственные затраты, пересмотрели удельные нормы
расхода материалов, скорректировали планы ведения горных работ; кроме
того, законсервировали часть новых инвестиционных проектов.

Итогом этого стало сокращение себестоимости нашей продукции на
треть в рублевом эквиваленте. На фоне того, как наши конкуренты —
крупнейшие мировые производители ферромолибдена — снижали производство и
приостанавливали проекты, мы, наоборот, увеличили выпуск ферромолибдена
в 2009 году на 15,2% по сравнению с 2008 годом и достигли рекордного в
истории компании показателя 6726 т. Объем производства молибденового
концентрата вырос на 14,6%, выпуск медного концентрата — на 11,3%. Наша
доля на мировом рынке ферромолибдена в 2009 году существенно (по
ощущениям трейдеров — более чем в два раза) выросла по сравнению с
5-процентной долей в 2008 году. И хотя выручка компании снизилась с 279
млн долл. в 2008 году до 129 млн долл. в 2009 году, нам удалось избежать
остановок наших предприятий, даже когда цены находились на самом дне.

— Вы прибегали к сокращению персонала?

— У нас не было массовых сокращений на предприятиях, но мы
провели серьезную оптимизацию численности персонала управляющей
компании. Если в 2007 году в московском офисе работали больше 110
человек, то к концу 2009-го — уже 59 человек. Всего сейчас на наших
предприятиях работают порядка 3,5 тыс. человек.

— За счет чего удалось увеличить производство? Компания
ведь объявляла о сокращении инвестиций. По Жирекенскому ГОК, например,
сократились объемы вскрышных работ.

— Объемы вскрышных работ сократились и на Жирекенском ГОК, и на
Сорском ГОК. Но мы сокращали исключительно перспективно опережающие
объемы вскрыши, текущие объемы мы оставили. Когда мы составляли
бизнес-план на 2010 год, мы учли отставание за 2009 год, и коэффициент
вскрыши на Жирекенском ГОК увеличился более чем на 50%. Сорский ГОК
вышел из кризиса с точки зрения вскрыши без потерь. Из других
мероприятий по оптимизации производства могу привести такие примеры:
пересмотрены нормы расходов удельных материалов, до минимума снижены
складские запасы, сокращено расстояние транспортировки руды, повышен
контроль на всех участках производственной цепочки.

— Вам удалось увеличить объемы производства в кризис, но
при этом спрос упал. Кому вы продавали ферромолибден на падающем рынке?

— Мы продавали ферромолибден в основном в Европу, причем
работали преимущественно с трейдерами, а не с конечными покупателями. В
условиях кризиса именно это во многом и стало определяющим фактором: по
нашим данным, некоторые сталелитейные заводы (ключевые потребители
ферромолибдена. — РБК daily) отказались выполнять свои обязательства по
покупке, в то время как трейдеры поддержали нас и выкупили все
законтрактованные объемы, причем по рыночным ценам.

— А как вообще устроен рынок ферромолибдена? Торги этим
металлом на LME начались только в феврале 2010 года.

— Рынок молибдена состоит примерно на 50% из оксида молибдена и
на 50% из ферромолибдена и является типичным рынком малых металлов.
Специфика торговли малыми металлами предполагает использование в
качестве ценовых ориентиров так называемых справочных цен, которые с
определенной периодичностью публикуются в специализированных изданиях. В
частности, для ферромолибдена рассматриваются такие издания, как Metal
Bulletin и Platt’s Metals Week. Таким образом, заключаются как
долгосрочные контракты, для которых за основу цены берутся индексы
котировок, так и спотовые, где применяются фиксированные цены. У СМР
порядка 60—70% контрактов долгосрочные, остальные спотовые. На мой
взгляд, это оптимальное соотношение: размер долгосрочных контрактов нам
позволяет достаточно уверенно смотреть в будущее и, соответственно,
планировать производство, а с помощью спотовых контрактов мы ищем новых
партнеров.

— А к биржевой торговле на LME вы собираетесь
присоединиться в будущем?

— Биржевой товар на LME — это оксид молибдена, для нас он
является промежуточным продуктом. На мой взгляд, для того чтобы
инвестиционные фонды, банки и другие финансовые учреждения рассматривали
оксид молибдена в качестве товара, в который можно было бы вкладывать
свободные средства, как, например, в алюминий, необходимо, чтобы объемы
торгов существенно выросли. Сейчас на LME торгуются лишь небольшие
объемы: по нашим данным, основные производители и покупатели
ферромолибдена на 2010 год заключили контракты по котировкам
специализированных журналов. В общем будем внимательно следить за
развитием событий.

— Что в конечном счете определяет цены на молибден?
Сейчас уже можно наблюдать посткризисное восстановление рынка?

— Если говорить в целом о рынке ферромолибдена, то здесь есть
прямая зависимость от производства специальных сталей, где он
используется в качестве легирующей добавки. Соответственно, в связи с
ростом объемов производства стали есть и оживление в нашем сегменте
рынка. Если в конце 2009 года, на мой взгляд, повышение цен на молибден
было больше спекулятивным, в первую очередь из-за ожиданий старта
биржевых торгов, то сейчас мы отчетливо видим тренд на увеличение именно
потребления.

— Ваш основной продукт — это ферромолибден, и вы очень
зависимы от него. Это плюс или минус?

— Быть производителем одного металла — это определенный риск. Но
в нашем случае это обернулось и преимуществами: мы успешно преодолеваем
кризис, увеличивая объемы производства. И это говорит об устойчивости и
стабильности нашего бизнеса. Основные проблемы были в 2009 году, мы
приспособились, научились преодолевать сложные моменты и извлекли уроки.

— Вы уже определились с инвестпрограммой на 2010 год?

— Наша стратегическая цель — увеличение производства
ферромолибдена, и для этого мы в ближайшие годы сфокусируемся на
расширении ресурсной базы, доразведке месторождений, параллельно
модернизируя и расширяя мощности наших заводов. В конечном итоге наши
действия будут зависеть от динамики цен на ферромолибден и ситуации на
финансовых рынках — при оптимистичном развитии событий мы хотим
увеличить его производство к 2014 году более чем на треть, до 9,3 тыс.
т. Для нас очень важным является и улучшение показателей в сфере охраны
здоровья, труда и окружающей среды. Рассматриваем и возможности
приобретения новых лицензий, диверсификации в другие металлы, но это
сейчас не приоритетная задача.

— Если говорить о диверсификации, у вас уже есть
железорудный проект в Забайкалье, разработка Чинейского месторождения.
На каком этапе она сейчас?

— У нас там два участка: Рудный и Магнитный. Рудный — это медь, а
Магнитный — это титано-магнетитовые руды. Мы разработали программу по
дополнительной разведке месторождений для постановки прироста запасов на
баланс государственной комиссии по запасам, начали строительство
объектов инфраструктуры: на сегодняшний день там построен вахтовый
поселок и 72 км железной дороги, 42 км из них — дейст­вующие. Но
говорить о начале полномасштабной разработки месторождения
преждевременно, надо сначала сделать доразведку и обработать данные, чем
мы сейчас и занимаемся.

— Откуда СМР планирует брать средства на
инвестпрограмму? Ваш акционер En+ не раз заявлял о своих планах
продолжить размещение своих активов на бирже вслед за UC Rusal.

— Многие эксперты и аналитики прогнозируют начало восстановления
уровня цен на ферромолибден к концу 2010—2011 годов, поэтому мы
рассматриваем различные источники финансирования. Есть несколько
вариантов, окончательное решение мы будем принимать, исходя из ситуации
на рынке.