Казахстанские угледобывающие компании готовы из года в год увеличивать производство угля. Однако есть несколько замедляющих эти планы факторов, один из них — высокие тарифы на грузоперевозки железнодорожным транспортом, мешающие нашим угольщикам осваивать новые рынки сбыта
Казахстан занимает 8-е место в мире по подтвержденным запасам угля всех видов, которые оцениваются в 150-160 млрд тонн (4% от общемирового объема), 62% из них приходится на бурые угли, а 38% — на каменные. Наиболее удачным годом для казахстанских угольщиков был 1991-й, когда общий объем добычи составил 130,4 млн тонн. Однако с 1992 года вплоть до 1999-го отрасль переживала не лучшие времена, что на начальном этапе было обусловлено прекращением государственной дотации, длительным «замораживанием» цен на уголь, устаревшим либо нерентабельным шахтным фондом. А позже, после того как часть предприятий была приватизирована, а другая попросту закрыта, новым собственникам было необходимо время на «реанимацию» угледобывающих предприятий. После чего наметился пусть небольшой, но все же рост объемов добычи угля.
Основные игроки
На сегодняшний день в Казахстане работают 33 угледобывающие компании. Наиболее крупные из них: ТОО «Богатырь Аксесс Комир» (БАК), разрез «Восточный» и «Шубарколь Комир» ОАО «Евроазиатская энергетическая корпорация», ЗАО «Майкубен Вест», угольный департамент ОАО «Испат-Кармет», угольный департамент «Борлы» корпорации «Казахмыс». На их долю приходится практически 88% добычи угля в республике. Почти все угледобывающие предприятия в Казахстане, за исключением ТОО «Богатырь Аксесс Комир», являются структурными подразделениями крупных энергетических или металлургических компаний.
«В последнее время появилось и бесчисленное множество «закапушек», на которых приходится 1% от общего объема добычи угля. Эти компании раскапывают на поверхности и что-то добывают. В этом году был объявлен конкурс на разработку месторождений полезных ископаемых. Предлагалось около 89 месторождений. Из них угольных — не больше десятка, находящихся и в Карагандинской, и в Восточно-Казахстанской областях. Происходит это следующим образом: геологи дают координаты, потом проводится тендер, и выигравшие его заключают контракты с уполномоченным органом, — говорит начальник отдела угольной промышленности Министерства энергетики и минеральных ресурсов Кабкен Айбеков. — Вся угольная отрасль у нас приватизирована, государственной доли нет, и держится она в основном за счет иностранных инвесторов. Компании постоянно вкладывают средства. Мы следим за этими инвестициями. У нас даже есть программа «Уголь Экибастуза», разработанная в прошлом году, — это комплексный проект разработки экибастузского месторождения на длительную перспективу. Два собственника (ТОО «Богатырь Аксесс Комир» и «Евроазиатская энергетическая корпорация» — ЭК) пришли к единому знаменателю. До этого каждый собственник разрабатывал проекты под себя. Но месторождение же одно, и они понимали, что чем дальше уходят вглубь, тем больше пересекаются их интересы, поэтому пришлось приходить к какому-то компромиссу. Каждому мы определили участки, четкие границы, объемы добычи. В первые годы были очень тяжелые разборки».
Наибольший объем добычи угля приходится на Карагандинскую и Павлодарскую области. Уголь в основном добывается открытым способом, потому что поддерживать добычу закрытым (подземным) способом невыгодно. Сейчас подземным способом работает только угольный департамент «Испат-Кармет» и некоторые мелкие предприятия. За 9 месяцев нынешнего года подземным способом добыто 8 млн, а открытым — 49 млн тонн угля.
Удовлетворить потребности
Учитывая, что республика имеет колоссальные запасы угля, да и реальные мощности угледобывающих предприятий достаточно большие, казахстанским угольщикам по силам удовлетворить потребности внутреннего рынка и, более того, стать сильными игроками на внешнем. Практически весь уголь, используемый в республике, казахстанский, лишь 200 тыс. тонн импортируется из России (для ферросплавного производства Казахстана), так как в некоторые приграничные районы дешевле привезти российский уголь, нежели казахстанский. «Раньше импорт был больше — до 1 млн тонн, так как «Алюминий Казахстана» потреблял больше. Но после того как г-н Машкевич выкупил «Шубаркуль Комир», импорт уменьшился», — сказал «Эксперту Казахстан» Кабкен Айбеков.
В целом емкость внутреннего рынка составляет 60 млн тонн в год, но потребности казахстанского рынка в угле в последние годы постоянно возрастают. Если в 1990-1999 годах наряду с сокращением объемов добычи было и снижение объемов потребления внутри Казахстана (в 1999 году на 43% по сравнению с 1990-м), то в 2000 году этот показатель уже несколько вырос, до 37%. Эксперты также считают, что подобная тенденция сохранится и в будущем, в основном за счет увеличения объемов промышленного производства, а следовательно, и электроэнергии.
Ведь тепловые электростанции являются крупнейшими потребителями энергетических углей (около 80% электроэнергии вырабатывается на них), добывающихся в экибастузском угольном бассейне. Поставки экибастузского угля для теплоэлектростанций Казахстана увеличатся к 2010-2015 годам до 39-40 млн тонн с 22,5 млн тонн в 2000 году. «Хотя угольная промышленность в нашей стране и не объявлена приоритетной, но от ее развития и устойчивого функционирования зависит экономическое развитие других приоритетных отраслей Казахстана», — считает Николай Радостовец, президент Союза товаропроизводителей и экспортеров Казахстана.
Однако никаких шагов в этом направлении не делается. «Государство в основном не вмешивается в дела угольной отрасли: нет никаких субсидий и преференций. Но государство могло бы помогать развиваться угольным предприятиям, снижая налоговое бремя. В России, например, существуют небольшие дотации. Правда, сейчас там идет реструктуризация угольной отрасли — нерентабельные шахты закрываются либо приватизируются, и я думаю, что после того, как она будет закончена, будут прекращены и дотации. Но в России есть градация для угольщиков по железнодорожным тарифам, у нас же никаких скидок нет. Раньше, например, применялись понижающие коэффициенты для экспорта и внутри страны во время отопительного периода, но сейчас подобной практики не существует. Розничный рынок угля никак не регулируется. Хоть разговоры о его регулировании и ведутся. Более всего госрегулирование необходимо в перевозках. Например, сейчас при дальних перевозках железнодорожные тарифы превышают стоимость угля в 1,5-2 раза», — говорит Кабкен Айбеков.
Как ехать будем?
В данное время себестоимость того же «богатырского» угля составляет примерно 600 тенге за тонну, а «доезжая» до потребителя, увеличивается до 3-4 тысяч. Себестоимость угля, добытого подземным способом, выше — 2 тыс. тенге за тонну, потребительская цена коксующегося угля УД ОАО «Испат-Кармет» — 26-27 долларов.
Однако ни о каких скидках (читать — льготах) «Казахстан темир жолы» (КТЖ) и не помышляет, более того, в начале октября руководство КТЖ вновь заявило о необходимости повышения тарифов. Предполагается, что эта мера должна способствовать сокращению дефицита бюджета национальной железнодорожной компании, который на сегодняшний день составляет 23 млрд тенге, что позволит «ликвидировать накопленный в 90-х годах объем физического износа основных средств», сказал президент «Казахстан темир жолы» Ерлан Атамкулов. При этом он отметил, что «сегодня тарифы, действующие на территории Казахстана, практически по всем видам грузов», в 1,5-2 раза ниже, чем в России и других странах СНГ, что «привело к снижению уровня транспортной составляющей в конечной цене продукции отечественных товаропроизводителей». Этот показатель «при перевозке генеральных грузов за три года снизился в 2 раза и находится в настоящее время в диапазоне от 5 до 10%». По словам главы КТЖ, за последние три года повышение тарифов производилось всего один раз. «Сегодня железнодорожные тарифы, например, на расстояние 1000 км в экспортном, импортном и транзитном сообщении выше по отношению к внутренним в полтора-три раза», — добавил он. Г-н Атамкулов также считает, что «в преддверии вступления Казахстана в ВТО необходимо, чтобы тарифы по всем видам сообщений были унифицированы».
«Мы планируем уже в 2007 году инвестиционный бюджет компании довести до 1 млрд долларов», — отметил президент КТЖ. В следующем году объем инвестиций, направленных на модернизацию основных средств КТЖ (подвижного состава, железнодорожных линий), а также реализацию различных проектов на железной дороге, должен составить 60-70 млрд тенге.
С одной стороны, модернизация устаревшего оборудования необходима, и прежде всего самим угольщикам. Кроме того, не достает угледобывающим предприятиям и вагонов для перевозки своей продукции, «Казахстан темир жолы» не в силах полностью обеспечить их подобным грузовым транспортом. Например, БАК уже в течение нескольких лет испытывает дефицит подвижного состава при экспорте угля в Россию. «Мы готовы к поставкам топлива, и в IV квартале этого года мы готовы отгрузить до 10 млн тонн угля. Но также я должен сказать, что у меня нет уверенности в том, что «Казахстан темир жолы» и «Богатырь Транс» смогут перевезти этот объем угля», — говорит генеральный директор БАК Дэннис Прайс. Например, на октябрь «Богатырь Аксес Комир» была подана заявка в «Казахстан темир жолы» на 22,5 маршрута в сутки. КТЖ же приняла заявку только в объеме 20,44 маршрута.
«Реализация угля нашей компании в 2004 году составила 35,9 млн тонн, в 2005 году мы ожидаем, что реализация будет на уровне 34 млн тонн. Все будет зависеть прежде всего от потребления нашей продукции российскими электростанциями и обеспечения АО НК КТЖ порожними вагонами под погрузку угля потребителям», — сказал «Эксперту Казахстан» Суюндык Ахметов, директор по маркетингу и продажам ТОО «Богатырь Аксесс Комир».
Если уж БАК, у которого есть дочерняя транспортная компания «Богатырь Транс» (на ее долю приходится 30% перевозок от общего объема добычи угля), не уверен, что сможет доставить потребителю всю добытую продукцию, то что делать остальным компаниям, у которых нет и этого? Создавать собственные компании либо приостанавливать производство. Сейчас только одна компания — «Евроазиатская энергетическая корпорация» — намерена создавать собственный вагонный парк, другие же, как и прежде, пользуются услугами КТЖ.
Говорим «экспорт» — подразумеваем «тариф»
Если уже сейчас, когда повышения тарифов еще не произошло, угледобывающим предприятиям приходится сокращать объемы экспорта, оттого что их угольная продукция становится неконкурентоспособной, то что произойдет, если «тарифы будут унифицированы»?
«Планируемое повышение тарифов — это негосударственный подход. Мы и так теряем объемы продаж. Россия переходит на газ, потому что это дешевле, чем покупать наш уголь. В этом году мы планировали добыть около 87 млн тонн угля, но за 9 месяцев объем добычи составил 60 млн, следовательно, в лучшем случае мы выйдем на 85-86 млн тонн, получается, что 1 млн уже пропал», — говорит г-н Айбеков.
Казахстан экспортирует в пределах 22-25 млн тонн ежегодно. В прошлом году в Россию экспортировано 22,3 млн, в Румынию — 700 тыс. тонн, в Киргизию — 833 тыс., на Украину — 272 тыс. тонн. В остальные страны: Италию, Польшу, Венгрию, Финляндию, Турцию и Болгарию — по 30-40 тыс. тонн, но это разовые договоры. Даже экспорт 25-30 тонн угля ежегодно для Казахстана — это лишь крохи, тем более что Россия сама сокращает долю импорта казахстанского угля, несмотря на тот факт, что в прошлом году наши страны утвердили программу «Совместный баланс угля Российской Федерации и Республики Казахстан на 2004-2020 годы», согласно которому экибастузский уголь (95% экспорта приходится именно на него) будет поставляться в РФ в 2004-2010 годах на уровне 26 млн тонн, а в 2010-2020 годах — 22 млн тонн.
«Конечно, для экибастузского угля это очень сложный момент. Например, если БАК в прошлом году экспортировал 13,9 млн тонн, то в этом — за 9 месяцев 2005 года — 12,3 млн тонн. Сейчас прорабатывается вопрос о строительстве новой теплоэлектростанции возле Экибастуза. Она будет потреблять 22-25 млн тонн — это практически весь наш экспорт. К строительству проявила интерес китайская сторона. Если этот проект получится, то сохраним экибастузский бассейн, рабочие места», — считает Кабкен Айбеков.
Однако казахстанские угольщики готовы наращивать объемы добычи, тем более что для этого существуют все условия, и они могли бы продавать свою продукцию на внешних рынках. Проблема лишь в том, что пока она доберется до потребителя, станет «золотой». Сейчас важно не только не повышать железнодорожные тарифы на перевозку твердого топлива, но и снизить их в целях повышения конкурентоспособности казахстанского угля.
«Высокая стоимость экспортного железнодорожного тарифа не позволяет нашей продукции конкурировать с углями других производителей, поэтому в существующих условиях мы не видим перспективы выхода на новые внешние рынки сбыта. Более того, в основном по этой причине в последние годы мы снижаем экспортные поставки угля в РФ», — говорит Суюндык Ахметов.
«Сколько бы мы ни спорили с Министерством экономики, что нельзя повышать тарифы на перевозку угля, они все равно умудряются высчитывать мультипликативный эффект в свою пользу. За последнее время тариф повысился примерно на 18-19%, в экспортном варианте — на 20%, хотя он и без того на 20% был выше внутреннего. Например, «Богатырь Аксесс Комир» добывает 35-37 млн тонн, из них почти половину он экспортирует. И сколько мы ни говорили о льготах, сделать ничего не получается. А ведь на внутренний рынок БАК продавал бы дешевле», — сказал Кабкен Айбеков.
«Сейчас нам необходимо активизировать переговорный процесс между правительствами Казахстана и России о прекращении дискриминации казахстанского угля на российском рынке. Кроме того, я считаю, что нужно урегулировать вопрос о железнодорожных тарифах так, чтобы транспортировка казахстанского угля осуществлялась по казахстанской и российской территориям на уровне, существующем в каждом из государств для отечественных производителей угля», — говорит г-н Радостовец.