Мировой рынок железорудного сырья (ЖРС) уже полгода живет по новым правилам ценообразования. Причем они принципиально отличаются от старой системы годовых контрактных цен, действовавшей несколько десятилетий. С апреля текущего года стоимость железной руды зависит от ценовых тенденций на спотовом рынке, причем контрактные котировки определяются ежеквартально на основе среднего индекса спотовых железорудных цен за предыдущие два-три месяца. Система эта была явно навязана металлургам «большой тройкой» экспортеров железной руды (BHP Biliton, Vale и Rio Tinto), не желающей упускать даже малую толику прибылей в условиях глобального дефицита сырья.
«Привыкание» к новому способу установления цен ЖРС длится до сих пор. С одной стороны, ряд потребителей железной руды имеют фиксированные цены в течение трех месяцев, но с другой – эти котировки часто не соответствуют реальному спросу на рынке, на который влияют резкие и непредсказуемые скачки спотовых цен.
Больше других новой системой цен оказался недоволен Китай, который оказывает сильнейшее влияние как на мировую металлургию, так и на рынок железной руды. Малейшая новость, имеющая отношение к экономике КНР, моментально сказывается на движении спотовых железорудных цен. Это тем более заметно потому, что сейчас около 50% китайских металлургических предприятий (по данным CISA) покупают руду именно на спотовом рынке.
Только китайские стальные гиганты, такие как Baosteel, перешли на квартальные договоры, чтобы обеспечить себя гарантированными объемами поставок железной руды по «рассчитанным» ценам.
Интересно, что лишь недавно CISA прекратила борьбу за возврат к годовым ценам и официально заявила о принятии ежеквартальной системы ценообразования. Впрочем, не забыв отметить неприемлемость ее ориентации на индексы спотовых железорудных цен.
Со своей стороны ведущий производитель железной руды BHP Billiton также говорит о несовершенстве текущей системы установления цен, однако он желает заменить ее на еще более короткие ежемесячные контракты.
При этом крупнейший в Европе производитель железорудных окатышей LKAB вообще отказался идти по пути своих коллег, продолжая заключать традиционные годовые контракты со своими клиентами.
А некоторые поставщики пытаются использовать гибкий индивидуальный подход при заключении договоров с металлургическими компаниями, то есть вообще меняют «правила игры на ходу».
При этом поставщики сырья признают, что новая система ценообразования далека от совершенства. Однако, удерживая позицию «рынка продавца», лидеры отрасли – Vale и Rio Tinto – не желают менять условия договоров и в следующем году, чтобы, по их словам, не дестабилизировать рынок еще больше.
Все это совершенно не способствует лучшему планированию расходов у сталелитейных компаний, и особенно – сильно зависящих от импортной железной руды. Колебания цен на сырье и неоднозначность прогнозов развития рынка металлов подвергают их, впрочем, как и производителей сырья, значительным ценовым рискам.
Однако, и этими рисками можно управлять с помощью таких финансовых инструментов, как хеджирование, через своповые контракты. Железорудные своповые контракты на рынке появились еще в 2008 г., однако большой популярности они так и не получили.
В текущих условиях, когда ценовые риски для всех участников рынка становятся все актуальнее, эксперты и аналитики отрасли ожидают в ближайшем будущем кардинального повышения интереса к рынку железорудных свопов и фьючерсов.
Что же такое свопы на железную руду? Насколько эффективно их использование? Каковы перспективы развития рынка железорудных свопов?
Рынок железорудных свопов
Итак, разрушение старой, действующей на протяжении более четырех десятилетий системы ежегодного формирования цен на железную руду, 100%-й их рост в текущем году и переход на поквартальное ценообразование с привязкой к спотовым котировкам сегодня все больше увеличивают интерес к железорудным своповым контрактам.
Дело в том, что мировой рынок железной руды в свете указанных выше революционных перемен становится все более волатильным (или нестабильным). Поэтому, по мнению специалистов из компании CRU, система квартальных контрактов, действующая всего лишь несколько месяцев, уже продемонстрировала свою полную несостоятельность.
Согласно новому механизму ценообразования, ведущие экспортеры железорудного сырья при расчете контрактных цен на III квартал отталкивались от среднего уровня спотовых цен за март–май, значительно превышающего июньские спотовые котировки. В то же время на IV квартал Vale, Rio Tinto и BHP Billiton согласились снизить стоимость руды на 10–13%, до $142 за т CIF, тогда как текущий уровень спотовых цен, наоборот, демонстрирует их рост (рис. 1).
В итоге на 18 октября предложения на импортную железную руду с содержанием Fe 63–63,5% и доставкой в Китай составили $157–159 за т, включая фрахт. Цены на железную руду с Fe 62% остались неизменными и составили $152,7 за т.
Так что общий итог нововведений, отображенный на графике, – это не только весьма заметная разница спотовых и контрактных цен, но и заметное различие тенденций.
Чтобы исправить такую ситуацию, BHP Billiton предложила перейти на оперативное ежемесячное ценообразование, которое, по мнению представителя компании, будет точнее отображать реальный рынок. Китай со своей стороны считает, что установление цен каждый месяц не сделает работу эффективнее. При этом китайская ассоциация CISA настаивает на привязке квартальных цен не к спотовым котировкам, а к стальным ценам, поскольку спотовый рынок руды отображает лишь незначительную часть рыночной конъюнктуры.
По разным оценкам, доля спотового рынка в 2008 г. составила 20% от мирового рынка ЖРС, а в 2009 г. выросла до 50%. Однако, по мнению потребителей, это не столько объективный процесс, сколько именно результат «слома» старой системы железорудных цен.
Причем, подтверждая китайскую позицию, спотовые цены на железную руду давно и неплохо действительно коррелируют именно со стальными ценами (рис. 2).
Однако горняки совсем не хотят ориентироваться на конъюнктуру далекого стального рынка. Против смены ориентиров на китайский вариант выступает и бразильская Vale. Она считает, что два рынка имеют разную динамику поставок и спроса, а квартальная система хоть и не идеальна, но принята рынком и работает, поскольку потребители полностью выполняют свои контракты и не уходят на спотовый рынок.
Последний участник «большой тройки» экспортеров железной руды – австралийская Rio Tinto – в следующем году также планирует работать по ежеквартальным договорам.
Надежды британско-австралийской BHP Billiton совпали с мнением аналитиков британской CRU, которые считают, что в скором будущем участникам мирового рынка железной руды придется-таки перейти к ежемесячным контрактам, а в дальнейшем – к ежедневным изменениям цен по примеру существующих рынков цветных металлов. Фактически – это призыв к Китаю подчиниться «западному порядку» в ценообразовании и не вмешиваться в отработанные на LME «правила игры».
При этом финансово-биржевые компании рассчитывают на то, что поставщики и покупатели железной руды будут широко использовать их страховые услуги, направленные на снижение ценового риска сделок. Фактически – используют их «финансовые инструменты», например свопы.
Железорудный своп является деривативом, представляющим собой комбинацию двух противоположных сделок на одинаковую сумму, но с разными датами исполнения. Считается, что этот инструмент удобен поставщикам, потребителям железорудного сырья и другим участникам рынка (?) в целях хеджирования (страхования от возможных потерь) от волатильности (резких колебаний цен) на спотовом рынке «физической» железной руды. Прежде всего – в Китае как основном покупателе этого сырья на мировом рынке.
По мере повышения роли спотового рынка железной руды первые деривативы были запущены Deutsche Bank и Credit Suisse еще в 2008 г. Далее к рынку железорудных свопов присоединились Morgan Stanley, London Dry Bulk, Freight Investor Services и Icap. Сейчас «участники рынка» ждут прихода таких игроков, как Barclays Capital, Citigroup, Goldman Sachs и JPMorgan.
Это означает, что в компанию «интересующихся железной рудой» собираются крупнейшие банки и финансовые компании мира. Создалась и Ассоциация железной руды и стальных деривативов (IOSDA), которая недавно отметила 330%-е увеличение объемов своповых контрактов на железную руду за последние 12 месяцев. К делу подключились и информационно-аналитические агентства из США и Великобритании. В настоящее время индексы спотовых цен рассчитывают (на основе импортных цен трейдеров железной руды из Австралии, Индии и Бразилии) и публикуют три компании в мире: Platts – индекс IODEX, The Steel Index – TSIPIO и Metal Bulletin – MBIOI. Чаще стоимость железорудных свопов устанавливается на основе среднего индекса спотовых цен на железорудную мелочь с содержанием железа в руде 62%, поставляемую в Северный Китай на условиях CIF.
Клиринг свопов (безналичные расчеты между банками, очистка от пошлин) биржи проводят с опорой именно на индекс спотовых цен руды. А сделки по железорудным свопам уже осуществляются на весьма многих площадках (табл. 1).
Отметим, что все вышеуказанные своповые контракты и биржевые торги, работающие на условиях денежных расчетов, не имеют жесткой связи с физическим рынком, то есть не предусматривают ни запасов, ни физической поставки руды. Свопы — это внебиржевой рынок, где посредник берет деньги за размещение заявок и сведение потребителя с покупателем
До последнего времени доля Сингапура (SGX) на рынке клиринга железорудных свопов составляет около 90% и заметно опережает своих соперников, таких как, например, активно рекламируемая британская LCH Clearnet. Сообщается, что услугами Сингапурской биржи пользуются более 200 контрагентов, включая трейдеров, производителей и потребителей железной руды. Однако никаких известных металлургических компаний SGX не называет. Зато с гордостью сообщает, что с момента запуска клиринговой службы на SGX в апреле 2009 г. через нее прошли контракты общим объемом 20,1 млн т железной руды. К примеру, только в апреле 2010 г. объем железорудных свопов, прошедших клиринг на SGX, вырос за месяц на 60%, до рекордного уровня 4446 лотов, что эквивалентно 2,2 млн т железной руды.
Далее, в мае 2010 г. (по данным SGX) объем железорудных своповых контрактов сократился на 10% к апрелю, до 3996 лотов, что эквивалентно 2 млн т железной руды. Аналитики быстро объяснили, что снижение данного показателя относительно его рекордного уровня в апреле отражает понижение активности на физическом рынке на фоне отката цен на руду с апрельского максимума $185 за т. Причиной названо сокращение китайского импорта ввиду «мер правительства по охлаждению экономики КНР».
В июне спад продолжился – SGX провела клиринг 2183 лотов, что эквивалентно приблизительно 1,1 млн т железной руды стоимостью около $150 млн. В июле последовал пик, далее, в августе-сентябре, – спад, невзирая на рост выпуска стали и импорта руды в КНР. Растущее потребление было замечено «торговцами» только в октябре: объем сделок вернулся на уровень августа текущего года (рис. 3).
Весьма схожую динамику демонстрировали и результаты торговли железорудными контрактами через LCH.Clearnet, с той лишь разницей, что минимум пришелся на сентябрь, а не на июль. Зато октябрь стал для лондонской клиринговой палаты рекордным – через нее прошло 779 тыс.т руды, почти 50% от показателей SGX.
Естественно, биржевики в целом оценивают будущее чрезвычайно оптимистично. За 10 месяцев 2010 г. объем железорудных своповых контрактов у SGX достиг 15,3 млн т, причем октябрьские результаты практически удвоились за год. Повторно напомним, что это не физическая поставка руды, а «застрахованный» объем, который «оборачивался» в текущем году между биржевыми игроками. Текущие цены руды по железорудным свопам «по определению» следовали за спотовыми ценами на руду.
К примеру, в результате наметившейся тенденции роста спотовых цен в последние месяцы на рынке своповых контрактов также произошло повышение стоимости руды. Так, если еще в конце августа 2010 г. цены на железорудные свопы для октября текущего года составляли $128,83 за т (-$0,67 к концу июля), то в последний день сентября они поднялись до $137,17 за т (+$8,4), а 20 октября своп-цена составила $147,17 за т (+$10).
Однако цены на дальнюю перспективу на бирже или еще где-либо были и остаются большой загадкой.
В конце сентября контракты на IV квартал 2010 г. (по среднему для октября, ноября и декабря) продавались по $144,34 за т (+$5 за последний месяц), на I квартал 2011 г. – по $140,53 за т (+$4,5), а для поставок в апреле–июне будущего года – по $137,95 за т (+$4,8). Однако в целом для бирж и свопов налицо прогноз заметного снижения цен на железную руду (рис. 4).
На фоне инфляции и некоторого восстановления мировой экономики после кризиса перспективы заметного удешевления железорудного сырья выглядят несколько странно. Однако для биржевиков и финансистов – вполне нормально. В спекулятивной практике падающие на многие месяцы вперед цены фьючерсов не раз возникали на весьма ликвидные виды товаров (на цветные металлы, нефть и т. п.). В условиях более или менее стабильного рынка инвестиции в товар на месяцы и годы вперед весьма рискованны. Кроме того, они должны отыграть инфляционные потери от замораживания финансовых средств и многое другое. Малоликвидное сырье – еще более рискованно. А покупка «бумажного дериватива» – вообще рискованна втройне. Чем дольше срок этих инвестиций, тем выше риск и тем дешевле должна стоить эта бумага. В частности – тот самый железорудный своп.
Справедливости ради отметим, что биржевые торги и рынок свопов по железной руде все еще находятся на самой ранней стадии своего развития, несмотря на значительный их рост за последние годы. По оценкам Deutsche Bank, лишь 1,5–2% номинального объема торгов по железной руде сейчас задействовано в железорудных свопах. По нашему мнению, реальные торги на порядок-два меньше ввиду виртуального и многократного оборота одних и тех же объемов.
Однако перед глазами всех специалистов примеры других товаров, торгующихся на биржах. Там, невзирая на малые реальные обороты, их «виртуальный» объем, как правило, огромен. А главное – весь мир ориентируется именно на биржевые цены.
К примеру, известный авторитет для цветной металлургии – Лондонская биржа металлов (LME) сообщила, что изучает возможности рынка железорудных свопов уже давно и «под увеличительным стеклом». С этой целью в Азии было создано официальное представительство LME, которая тщательно наблюдает за работой SGX, SMX, HKMEx, ShFE и AsiaClear.
После расширения торгов до восьми цветных металлов и начала торгов стальной заготовкой LME не спешит с рудой. По словам главы биржи Мартина Эббота, у LME пока нет планов по немедленному погружению в рынок свопов. Для этого еще «не совсем подходящее время».
Напомним, что Лондонская биржа традиционно торгует контрактами, которые завязаны на физический рынок через механизм сертифицированных складов и возможности реальных поставок.
На данный момент основными двигателями свопового рынка руды остаются банковские и финансовые организации и отдельные брокеры, хотя сообщается о «растущем интересе со стороны сталелитейных компаний, особенно из Азии». Также, по словам брокеров, они торгуют своп-контрактами с индийскими горнорудными компаниями и рядом азиатских трейдеров. Однако названия этих компаний брокеры почему-то не сообщают.
Кроме того, отмечается рост спроса на своповые сделки у мелких и средних частных металлургических предприятий из Китая. Это вполне возможно, поскольку небольшие компании не привлекаются для участия в переговорах по установлению цен на ЖРС. Однако в последнее время, по данным SGX, железорудными свопами стали интересоваться даже некоторые государственные стальные заводы КНР, желающие хеджировать свои риски.
Сколько здесь реальных сделок и сколько рекламы, остается неизвестным. Сообщается, что использование своповых контрактов выгодно для японских и корейских металлургических заводов, предпочитающих устанавливать цены на долгосрочной основе. Так, меткомпания, заключая крупный контракт с автопроизводителем на поставку стальной продукции и желая зафиксировать цены на полгода, теперь с помощью «бумажного» рынка железной руды имеет возможность зафиксировать свои затраты на сырье. Но на каком уровне цен это делать (в условиях выросшей волатильности), непонятно.
Кроме того, металлурги отмечают слабость игроков и низкую ликвидность железорудных свопов. Именно на это указывает представитель совета директоров ArcelorMittal Дэвиндер Чу. По его словам, «ликвидность железорудных свопов не такая, как хотелось бы, чтобы стать живым инструментом бизнеса». Поэтому ArcelorMittal предпочитает работать над контрактами со своими клиентами напрямую, чтобы наилучшим образом удовлетворить их нужды. Хотя в компании не отказались разделить ценовую волатильность с поставщиками сырья.
Кроме того, консервативная сталелитейная промышленность хорошо известна своим противостоянием сложным инструментам хеджирования, опробованным при реализации металлопродукции. Распространено мнение, что спекулятивные деньги, привлекаемые финансовыми продуктами, могут вызывать устойчивые ралли цен, не подкрепленные никакими фундаментальными факторами. При спаде спроса и цен финансовые потери гарантированы. При банкротстве посредников – тем более.
Однако финансовые аналитики настаивают на своем: будущее – за свопами на железную руду. Так, по мнению Джима Леннона, исполнительного директора по исследованиям товарных и сырьевых рынков Macquarie Group Ltd, «изменения на рынке ЖРС необратимы, однако стальные заводы действительно не понимают или попросту не хотят использовать свопы в настоящее время», отмечая, что «понимание свопов требует времени».
Железорудные фьючерсы и прочее
На мировом рынке сейчас активно ведется изучение использования всех финансовых инструментов, якобы защищающих от волатильности железорудных цен.
В первую очередь речь идет о фьючерсных сделках (поставках через оговоренный срок по договорной цене), которые до 2010 г. не охватывали рынок ЖРС. Долгое время считалось, что ввести рудные фьючерсы прежде всего могла LME, имеющая опыт физической поставки сырья. Однако британцев, похоже, опередили несколько бирж.
Так, 29 сентября 2010 г. о планах ввести первый в мире фьючерсный контракт железной руды объявила Сингапурская товарная биржа (SMX). Контракт будет базироваться на основе индекса железорудных цен от Metal Bulletin. Напомним, что индекс MBIOI использует ежедневную ценовую статистику от широкого спектра промышленных участников, в том числе независимого Chinese Steel Consultancy, а от компании Shanghai Steelhome – обширную базу по контрактам между производителями стали и торговцами железной рудой в КНР. А поскольку Китай – это самый большой в мире импортер железной руды, то SMX очень сильно рассчитывает на использование MBIOI как стратегического фактора.
За 2,5 месяца до этого американская CME Group Inc также заявила о запуске торговых и других услуг для обслуживания своповых фьючерсов на железную руду. Речь идет о руде с содержанием Fe 62% с поставкой в Китай (с учетом стоимости фрахта и страховки). Контракты CME уже котируются на Нью-Йоркской товарной бирже (NYMEX) с августа 2010 г. – первого контрактного месяца. Размер одного контракта составляет 500 сухих тонн, а минимальная ценовая флуктуация – $0,01. С августа по ноябрь объем сделок составил только 80 лотов, т.е. всего лишь 40 тыс.т.
Далее, с I квартала 2011 г. возможно начало торгов рудными фьючерсами на Сингапурской бирже (SGX), причем в партнерстве с LME, однако детали этих продаж пока совсем неясны.
Перспективы свопов и прочих инструментов
Западные информагентства пишут, что популярность рынка свопов на железную руду в этом году резко увеличилась. Мы назвали бы это не ростом популярности, а ростом интереса к новым вариантам торговли и страхования сделок – не более того. Что естественно после разрушения 40-летней традиционной системы ежегодного ценообразования и перехода к квартальным договорам.
Всем ясно, что в настоящее время этот «виртуальный» рынок по-прежнему находится в младенческом состоянии и пребывает в тени «великана» – физического рынка, через который проходит более 900 млн т товарной руды в год.
Эксперты отрасли (из финансовых организаций) пророчат стремительное расширение использования своповых и фьючерсных контрактов на железную руду в мире. Ряд аналитиков прогнозируют рост рынка свопов на железную руду с текущих $300 млн до $200 млрд к 2020 г. По их мнению, рынок рудных свопов может расти экспоненциально – в десятки раз по отношению к текущему размеру.
По более скромному прогнозу Гарета Хадсона, брокера из компании London Commodity Holdings Ltd, в этом году оборот рынка железорудных свопов может возрасти до 60–70 млн т по сравнению с прошлогодними 35–40 млн т, а в 2011 г. – достигнуть 100 млн т. При этом, по его словам, главным препятствием на пути широкого внедрения этих финансовых инструментов является кадровый голод: в железорудных и металлургических компаниях в настоящее время просто нет квалифицированных специалистов, умеющих заключать своповые сделки.
Однако при всех видимых преимуществах (фиксирование на определенный период цен, то есть затрат на сырье) использование свопов само по себе провоцирует постоянную «волатильность» железорудных котировок. Во-первых, своповые контракты базируются на спотовых ценах, изменяющихся постоянно. Кроме того, они вводят в сделку финансовых посредников с абсолютно своими интересами. А главное – помимо производителей и потребителей появляются новые участники этого рынка – спекулянты, желающие заработать на любых изменениях цен. Причем по мере роста рынка вероятно появление крупных финансовых игроков, неплохо умеющих влиять на цены в нужном направлении. Все эти игры финансистов (как это часто бывало в торговле металлами на LME) каждой своей сделкой «уносят» цены прочь от реалий, вызывая не только постоянную нестабильность цен, но и нарастающую неопределенность для реального производства. И все это сопровождается лозунгами модернизации торговой системы, ее автоматизации и компьютеризации. Не нужны столы для долгих переговоров, заготовленные аргументы и факты – достаточно хорошего доступа в Интернет, где вам подскажут сроки и «оптимальные» цены поставок сырья.
А фактически горняков и металлургов вновь приглашают в казино. Причем хозяева его и крупье уже не раз попадались на нечестной игре.
Источник: Металлургический бюллетень