|
Становится тепло, и кости ГУЛАГа рассказывают свою мрачную историю
The New York Times
Стивен Ли Майерс
Кости появляются в июне, когда наконец кончается долга полярная зима и тающий снег выносит их с места, которое кое-кто в Норильске называет местной Голгофой.
Эти кости – останки тысяч узников, отправленных в лагеря на этом ледяном острове Архипелага ГУЛАГ. Сколько их было, никто не знает до сих пор. Сколько их погибло, тоже точно не знает никто.
Они напоминают о мрачном прошлом, которое многие предпочли бы забыть. "Здесь принято считать историю лагерей ужасной семейной тайной, – сказал Владислав Толстов, журналист и историк, всю жизнь проживший в Норильске. – Мы все это знаем, но стараемся об этом не думать".
Памятника жертвам нет, хотя те, кто выжил в ГУЛАГе, ведут кампанию за его создание.
"Норильский никель", частная добывающая и металлургическая компания, порожденная огромным государственным предприятием, когда-то главным в городе, установила плакаты, посвященные истории ее заводов, не упоминая о том, что строители, изображенные на черно-белых фотографиях, были рабами.
Даже в новой книге Толстова "Хроника Норильска" лишь вскользь упомянуто то, что город, "как выяснилось, построен на костях невинных жертв".
Норильск вовсе не уникален. Прошло более 12 с тех пор, как был разорван в клочья Советский Союз, а Россия до сих пор не желает глубоко разбираться с самыми мрачными фактами советского наследия. Память избирательна, а история, как и раньше, политизирована.
"Россия, страна, которая унаследовала от СССР дипломатию и внешнюю политику, посольства, и долги, и место в ООН, ведет себя так, как будто она не унаследовала советскую историю", – пишет Анн Эпплбаум в своей книге "Гулаг".
В Норильске эта история похоронена не глубже, чем кости. С 1935-го по 1956 год здесь работали тысячи заключенных, политических врагов параноидального государства. Они добывали руду в тундре, строили собственные лагеря, да и сам город.
Василий Ромашкин попал сюда в 1939 году на борту арестантской баржи, приплывшей по Енисею. Его арестовали за два года до этого за принадлежность к подрывной организации, которой, насколько ему известно, не существовало. Он был арестован через неделю после своей свадьбы.
Он вспоминает, как заключенные копали в вечной мерзлоте траншеи для закладки фундаментов металлургических заводов. Более года они работали в невыносимом холоде, одетые в хлопчатобумажную униформу, обернув руки и ноги тряпками. В самые холодные дни они получали 3,5 унции чистого спирта и кусок солонины.
"Кормили так, чтобы человек был жив и мог работать", – сказал 89-летний Ромашкин.
Но два года назад, когда в городе открыли памятник "строителям Норильска", оказалось, что бронзовая скульптура, в лучших традициях соцреализма, изображает мускулистого, по пояс обнаженного человека, катящего тачку.
Конечно, в советские времена тема лагерей была запретной. Многие, подобно Толстову, выросли, не зная о них. Идеология советского государства изображала дело так, что в 1950-х годах в город приехали "добровольцы", которые и воздвигли промышленный гигант.
Все изменилось в эпоху гласности конца 1980-х, но, похоже, ненадолго.
В 1990 году на продуваемом всеми ветрами склоне холма, где заключенных хоронили в безымянных могилах, появился первый памятный знак. Это была маленькая часовня, построенная на деньги частных лиц. Позже на мраморной глыбе в память о погибших был установлен небольшой крест.
Многие здесь считают, что этого достаточно.
"Может быть, у стариков он ассоциируется с лагерями, – сказал Юрий Филатов, директор медеплавильного завода, отвечая на вопрос о заключенных, которые этот завод построили. – Но, конечно, не у молодежи".
Памятники на холме построили не россияне, а страны, вырвавшиеся из советского блока, граждане которых погибли в советских лагерях: Литва, Латвия, Эстония и Польша.
Мало кто приходит сюда, на окраину города.
"Людям стыдно? – спросила Лилия Луганская, заместитель директора городского музея, одна из тех, кто рассказывает историю ГУЛАГа на выставках и лекциях в школах. – По-моему, им просто все равно".
Организация, представляющая выживших в лагерях – их осталось всего 36 и еще 40 детей, родившихся у заключенных, – ведет кампанию за создание официального памятника, но наталкивается только на безразличие властей.
Ольга Яшкина, попавшая в лагерь 16-летней девочкой в 1952 году, представляет себе памятник, который она бы построила как "фигуру женщины, олицетворяющей родину, стоящую на коленях и плачущую над могилой, потому что умерло так много ее детей".
В 2002 году президент Владимир Путин посетил мемориал и возложил венок жертвам лагерей. Но об этом посещении не объявили, и городские власти не предложили членам организации встретиться с ним. С президентом встретилась председатель комитета ветеранов войны.
Елизавета Обст, отец которой, этнический немец, оказался в ГУЛАГе в 1943 году, сказала, что история в России остается двойственной.
"Память о прошлом можно возродить только с большим трудом, – заявила она. – Люди, не желающие вспоминать прошлое, еще живы и еще у власти".
стр No
Кости появляются в июне, когда наконец кончается долга полярная зима и тающий снег выносит их с места, которое кое-кто в Норильске называет местной Голгофой.
Эти кости – останки тысяч узников, отправленных в лагеря на этом ледяном острове Архипелага ГУЛАГ. Сколько их было, никто не знает до сих пор. Сколько их погибло, тоже точно не знает никто.
Они напоминают о мрачном прошлом, которое многие предпочли бы забыть. "Здесь принято считать историю лагерей ужасной семейной тайной, – сказал Владислав Толстов, журналист и историк, всю жизнь проживший в Норильске. – Мы все это знаем, но стараемся об этом не думать".
Памятника жертвам нет, хотя те, кто выжил в ГУЛАГе, ведут кампанию за его создание.
"Норильский никель", частная добывающая и металлургическая компания, порожденная огромным государственным предприятием, когда-то главным в городе, установила плакаты, посвященные истории ее заводов, не упоминая о том, что строители, изображенные на черно-белых фотографиях, были рабами.
Даже в новой книге Толстова "Хроника Норильска" лишь вскользь упомянуто то, что город, "как выяснилось, построен на костях невинных жертв".
Норильск вовсе не уникален. Прошло более 12 с тех пор, как был разорван в клочья Советский Союз, а Россия до сих пор не желает глубоко разбираться с самыми мрачными фактами советского наследия. Память избирательна, а история, как и раньше, политизирована.
"Россия, страна, которая унаследовала от СССР дипломатию и внешнюю политику, посольства, и долги, и место в ООН, ведет себя так, как будто она не унаследовала советскую историю", – пишет Анн Эпплбаум в своей книге "Гулаг".
В Норильске эта история похоронена не глубже, чем кости. С 1935-го по 1956 год здесь работали тысячи заключенных, политических врагов параноидального государства. Они добывали руду в тундре, строили собственные лагеря, да и сам город.
Василий Ромашкин попал сюда в 1939 году на борту арестантской баржи, приплывшей по Енисею. Его арестовали за два года до этого за принадлежность к подрывной организации, которой, насколько ему известно, не существовало. Он был арестован через неделю после своей свадьбы.
Он вспоминает, как заключенные копали в вечной мерзлоте траншеи для закладки фундаментов металлургических заводов. Более года они работали в невыносимом холоде, одетые в хлопчатобумажную униформу, обернув руки и ноги тряпками. В самые холодные дни они получали 3,5 унции чистого спирта и кусок солонины.
"Кормили так, чтобы человек был жив и мог работать", – сказал 89-летний Ромашкин.
Но два года назад, когда в городе открыли памятник "строителям Норильска", оказалось, что бронзовая скульптура, в лучших традициях соцреализма, изображает мускулистого, по пояс обнаженного человека, катящего тачку.
Конечно, в советские времена тема лагерей была запретной. Многие, подобно Толстову, выросли, не зная о них. Идеология советского государства изображала дело так, что в 1950-х годах в город приехали "добровольцы", которые и воздвигли промышленный гигант.
Все изменилось в эпоху гласности конца 1980-х, но, похоже, ненадолго.
В 1990 году на продуваемом всеми ветрами склоне холма, где заключенных хоронили в безымянных могилах, появился первый памятный знак. Это была маленькая часовня, построенная на деньги частных лиц. Позже на мраморной глыбе в память о погибших был установлен небольшой крест.
Многие здесь считают, что этого достаточно.
"Может быть, у стариков он ассоциируется с лагерями, – сказал Юрий Филатов, директор медеплавильного завода, отвечая на вопрос о заключенных, которые этот завод построили. – Но, конечно, не у молодежи".
Памятники на холме построили не россияне, а страны, вырвавшиеся из советского блока, граждане которых погибли в советских лагерях: Литва, Латвия, Эстония и Польша.
Мало кто приходит сюда, на окраину города.
"Людям стыдно? – спросила Лилия Луганская, заместитель директора городского музея, одна из тех, кто рассказывает историю ГУЛАГа на выставках и лекциях в школах. – По-моему, им просто все равно".
Организация, представляющая выживших в лагерях – их осталось всего 36 и еще 40 детей, родившихся у заключенных, – ведет кампанию за создание официального памятника, но наталкивается только на безразличие властей.
Ольга Яшкина, попавшая в лагерь 16-летней девочкой в 1952 году, представляет себе памятник, который она бы построила как "фигуру женщины, олицетворяющей родину, стоящую на коленях и плачущую над могилой, потому что умерло так много ее детей".
В 2002 году президент Владимир Путин посетил мемориал и возложил венок жертвам лагерей. Но об этом посещении не объявили, и городские власти не предложили членам организации встретиться с ним. С президентом встретилась председатель комитета ветеранов войны.
Елизавета Обст, отец которой, этнический немец, оказался в ГУЛАГе в 1943 году, сказала, что история в России остается двойственной.
"Память о прошлом можно возродить только с большим трудом, – заявила она. – Люди, не желающие вспоминать прошлое, еще живы и еще у власти".
Кости появляются в июне, когда наконец кончается долга полярная зима и тающий снег выносит их с места, которое кое-кто в Норильске называет местной Голгофой.
Эти кости – останки тысяч узников, отправленных в лагеря на этом ледяном острове Архипелага ГУЛАГ. Сколько их было, никто не знает до сих пор. Сколько их погибло, тоже точно не знает никто.
Они напоминают о мрачном прошлом, которое многие предпочли бы забыть. "Здесь принято считать историю лагерей ужасной семейной тайной, – сказал Владислав Толстов, журналист и историк, всю жизнь проживший в Норильске. – Мы все это знаем, но стараемся об этом не думать".
Памятника жертвам нет, хотя те, кто выжил в ГУЛАГе, ведут кампанию за его создание.
"Норильский никель", частная добывающая и металлургическая компания, порожденная огромным государственным предприятием, когда-то главным в городе, установила плакаты, посвященные истории ее заводов, не упоминая о том, что строители, изображенные на черно-белых фотографиях, были рабами.
Даже в новой книге Толстова "Хроника Норильска" лишь вскользь упомянуто то, что город, "как выяснилось, построен на костях невинных жертв".
Норильск вовсе не уникален. Прошло более 12 с тех пор, как был разорван в клочья Советский Союз, а Россия до сих пор не желает глубоко разбираться с самыми мрачными фактами советского наследия. Память избирательна, а история, как и раньше, политизирована.
"Россия, страна, которая унаследовала от СССР дипломатию и внешнюю политику, посольства, и долги, и место в ООН, ведет себя так, как будто она не унаследовала советскую историю", – пишет Анн Эпплбаум в своей книге "Гулаг".
В Норильске эта история похоронена не глубже, чем кости. С 1935-го по 1956 год здесь работали тысячи заключенных, политических врагов параноидального государства. Они добывали руду в тундре, строили собственные лагеря, да и сам город.
Василий Ромашкин попал сюда в 1939 году на борту арестантской баржи, приплывшей по Енисею. Его арестовали за два года до этого за принадлежность к подрывной организации, которой, насколько ему известно, не существовало. Он был арестован через неделю после своей свадьбы.
Он вспоминает, как заключенные копали в вечной мерзлоте траншеи для закладки фундаментов металлургических заводов. Более года они работали в невыносимом холоде, одетые в хлопчатобумажную униформу, обернув руки и ноги тряпками. В самые холодные дни они получали 3,5 унции чистого спирта и кусок солонины.
"Кормили так, чтобы человек был жив и мог работать", – сказал 89-летний Ромашкин.
Но два года назад, когда в городе открыли памятник "строителям Норильска", оказалось, что бронзовая скульптура, в лучших традициях соцреализма, изображает мускулистого, по пояс обнаженного человека, катящего тачку.
Конечно, в советские времена тема лагерей была запретной. Многие, подобно Толстову, выросли, не зная о них. Идеология советского государства изображала дело так, что в 1950-х годах в город приехали "добровольцы", которые и воздвигли промышленный гигант.
Все изменилось в эпоху гласности конца 1980-х, но, похоже, ненадолго.
В 1990 году на продуваемом всеми ветрами склоне холма, где заключенных хоронили в безымянных могилах, появился первый памятный знак. Это была маленькая часовня, построенная на деньги частных лиц. Позже на мраморной глыбе в память о погибших был установлен небольшой крест.
Многие здесь считают, что этого достаточно.
"Может быть, у стариков он ассоциируется с лагерями, – сказал Юрий Филатов, директор медеплавильного завода, отвечая на вопрос о заключенных, которые этот завод построили. – Но, конечно, не у молодежи".
Памятники на холме построили не россияне, а страны, вырвавшиеся из советского блока, граждане которых погибли в советских лагерях: Литва, Латвия, Эстония и Польша.
Мало кто приходит сюда, на окраину города.
"Людям стыдно? – спросила Лилия Луганская, заместитель директора городского музея, одна из тех, кто рассказывает историю ГУЛАГа на выставках и лекциях в школах. – По-моему, им просто все равно".
Организация, представляющая выживших в лагерях – их осталось всего 36 и еще 40 детей, родившихся у заключенных, – ведет кампанию за создание официального памятника, но наталкивается только на безразличие властей.
Ольга Яшкина, попавшая в лагерь 16-летней девочкой в 1952 году, представляет себе памятник, который она бы построила как "фигуру женщины, олицетворяющей родину, стоящую на коленях и плачущую над могилой, потому что умерло так много ее детей".
В 2002 году президент Владимир Путин посетил мемориал и возложил венок жертвам лагерей. Но об этом посещении не объявили, и городские власти не предложили членам организации встретиться с ним. С президентом встретилась председатель комитета ветеранов войны.
Елизавета Обст, отец которой, этнический немец, оказался в ГУЛАГе в 1943 году, сказала, что история в России остается двойственной.
"Память о прошлом можно возродить только с большим трудом, – заявила она. – Люди, не желающие вспоминать прошлое, еще живы и еще у власти".
Кости появляются в июне, когда наконец кончается долга полярная зима и тающий снег выносит их с места, которое кое-кто в Норильске называет местной Голгофой.
Эти кости – останки тысяч узников, отправленных в лагеря на этом ледяном острове Архипелага ГУЛАГ. Сколько их было, никто не знает до сих пор. Сколько их погибло, тоже точно не знает никто.
Они напоминают о мрачном прошлом, которое многие предпочли бы забыть. "Здесь принято считать историю лагерей ужасной семейной тайной, – сказал Владислав Толстов, журналист и историк, всю жизнь проживший в Норильске. – Мы все это знаем, но стараемся об этом не думать".
Памятника жертвам нет, хотя те, кто выжил в ГУЛАГе, ведут кампанию за его создание.
"Норильский никель", частная добывающая и металлургическая компания, порожденная огромным государственным предприятием, когда-то главным в городе, установила плакаты, посвященные истории ее заводов, не упоминая о том, что строители, изображенные на черно-белых фотографиях, были рабами.
Даже в новой книге Толстова "Хроника Норильска" лишь вскользь упомянуто то, что город, "как выяснилось, построен на костях невинных жертв".
Норильск вовсе не уникален. Прошло более 12 с тех пор, как был разорван в клочья Советский Союз, а Россия до сих пор не желает глубоко разбираться с самыми мрачными фактами советского наследия. Память избирательна, а история, как и раньше, политизирована.
"Россия, страна, которая унаследовала от СССР дипломатию и внешнюю политику, посольства, и долги, и место в ООН, ведет себя так, как будто она не унаследовала советскую историю", – пишет Анн Эпплбаум в своей книге "Гулаг".
В Норильске эта история похоронена не глубже, чем кости. С 1935-го по 1956 год здесь работали тысячи заключенных, политических врагов параноидального государства. Они добывали руду в тундре, строили собственные лагеря, да и сам город.
Василий Ромашкин попал сюда в 1939 году на борту арестантской баржи, приплывшей по Енисею. Его арестовали за два года до этого за принадлежность к подрывной организации, которой, насколько ему известно, не существовало. Он был арестован через неделю после своей свадьбы.
Он вспоминает, как заключенные копали в вечной мерзлоте траншеи для закладки фундаментов металлургических заводов. Более года они работали в невыносимом холоде, одетые в хлопчатобумажную униформу, обернув руки и ноги тряпками. В самые холодные дни они получали 3,5 унции чистого спирта и кусок солонины.
"Кормили так, чтобы человек был жив и мог работать", – сказал 89-летний Ромашкин.
Но два года назад, когда в городе открыли памятник "строителям Норильска", оказалось, что бронзовая скульптура, в лучших традициях соцреализма, изображает мускулистого, по пояс обнаженного человека, катящего тачку.
Конечно, в советские времена тема лагерей была запретной. Многие, подобно Толстову, выросли, не зная о них. Идеология советского государства изображала дело так, что в 1950-х годах в город приехали "добровольцы", которые и воздвигли промышленный гигант.
Все изменилось в эпоху гласности конца 1980-х, но, похоже, ненадолго.
В 1990 году на продуваемом всеми ветрами склоне холма, где заключенных хоронили в безымянных могилах, появился первый памятный знак. Это была маленькая часовня, построенная на деньги частных лиц. Позже на мраморной глыбе в память о погибших был установлен небольшой крест.
Многие здесь считают, что этого достаточно.
"Может быть, у стариков он ассоциируется с лагерями, – сказал Юрий Филатов, директор медеплавильного завода, отвечая на вопрос о заключенных, которые этот завод построили. – Но, конечно, не у молодежи".
Памятники на холме построили не россияне, а страны, вырвавшиеся из советского блока, граждане которых погибли в советских лагерях: Литва, Латвия, Эстония и Польша.
Мало кто приходит сюда, на окраину города.
"Людям стыдно? – спросила Лилия Луганская, заместитель директора городского музея, одна из тех, кто рассказывает историю ГУЛАГа на выставках и лекциях в школах. – По-моему, им просто все равно".
Организация, представляющая выживших в лагерях – их осталось всего 36 и еще 40 детей, родившихся у заключенных, – ведет кампанию за создание официального памятника, но наталкивается только на безразличие властей.
Ольга Яшкина, попавшая в лагерь 16-летней девочкой в 1952 году, представляет себе памятник, который она бы построила как "фигуру женщины, олицетворяющей родину, стоящую на коленях и плачущую над могилой, потому что умерло так много ее детей".
В 2002 году президент Владимир Путин посетил мемориал и возложил венок жертвам лагерей. Но об этом посещении не объявили, и городские власти не предложили членам организации встретиться с ним. С президентом встретилась председатель комитета ветеранов войны.
Елизавета Обст, отец которой, этнический немец, оказался в ГУЛАГе в 1943 году, сказала, что история в России остается двойственной.
"Память о прошлом можно возродить только с большим трудом, – заявила она. – Люди, не желающие вспоминать прошлое, еще живы и еще у власти".
| Показано |
| Всего ... | 177 |
| Сегодня ... | 1 |
Информационое агентство Integrum Techno
- 2004 год
- 2003 год
- У истоков норильского никеля. Памяти исследователя русского Севера Никифора Бегичева.
- Агаракский медно-молибденовый комбинат (Армения): период реанимации пройден.
- Богатства Сибири вряд ли будут прирастать Сибирью: Вся промышленность страны к востоку от Урала перешла в руки столичных и зарубежных ФПГ.
- ВСМПО-Ависма и Бокситогорский глинозем - соратники по несчастью под названием СУАЛ-холдинг.
- "Абрамович даже купил маленькую подводную лодку на случай, если придется давать деру".
- Бывший президент холдинга "Русский уголь": "Закрытие шахт — прибыльный бизнес".
- Леонид Невзлин: "Ходорковского подвели, подставили и сдали".
- Более чем 300 самых влиятельных представителей сталелитейной промышленности мира соберутся 3-4 февраля 2004 г. в Москве.
- Изделия литейного цеха Косогорского металлургического завода украшают чуть ли не половину московских мостов.
- ВТО: И зачем нам эти три буквы?
- Есть ли в Украине олигархи и как с ними бороться? Обзор Proua.com.
- Выборы: А.Хлопонин — обладатель самой дорогой недвижимости и транспортных средств из всех кандидатов.
- Еженедельник "Аргументы и факты": какой доход российских топ-менеджеров в 2003 году?
- «Северсталь» все-таки купит американскую металлургическую компанию Rouge Industries: суд США разрешил сделку.
- Газета "Россiя": Косогорский металлургический завод возобновил выпуск ферромарганца.
- Мнение экспертов: Проект «Стан-5000» в Нижнем Тагиле потерпел фактический крах.
- Гендиректор Электростальского завода тяжелого машиностроения "Атлант" В.Рассказов. Интервью "Эху Москвы".
- Текущая ситуация в угольной промышленности России. Краткий обзор.
- Октябрьский переворот. К чему и к кому приведет «дело ЮКОСа»?
- Кто следующий? Жертвой атаки Генпрокуратуры может стать каждая из крупных российских ФПГ.
- Спасательная операция на "Западной-Капитальной" не имеет аналогов. Интервью главы департамента угольной промышленности Минэнерго В.Артемьева.
- Украинские депутаты называют приватизацию ДМК им. Дзержинского аферой.
- Российские СМИ об аресте М.Ходорковского. Дайджест "РосБизнесКонсалтинга".
- Донбасс: Техногенный ад.
- Угольная реформа в Украине: латание дыр или поиск эффективной стратегии.
- Александр Хлопонин: "Больше хлеба, меньше зрелищ".
- По ком стучит каска? Забастовка на ОАО "Севуралбокситруда": Размышления и комментарии.
- Стратегия развития сортопрокатного производства Магнитогорского металлургического комбината до 2010 года.
- Евразхолдинг может создать альянс с Новолипецким металлургическим комбинатом
- Железную руду из России вывезут без пошлины
- Украинские металлурги пролезли в трубу
- Скандал на ВСМПО: Четыре зам. гендиректора ушли в отпуск в связи с «внутренним расследованием».
- Бронзовый Сталин вместо бронзового Путина?
- Новые цари России. Financial Times о российских олигархах.
- Глобальный вызов транснациональных корпораций.
- Прогнозный план (программа) приватизации федерального имущества на 2004 год и основные направления приватизации федерального имущества до 2006 года
- 3,5 тысячи лет назад на Донбассе был горно-металлургический комплекс
- Днепропетровский меткомбинат: Поиск оптимального варианта.
- Грязные игры с "Чистыми металлами". К ситуации вокруг Светловодского государственного завода чистых металлов.
- ОЭМК, ЛГОК, НОСТА и Оленегорский ГОК выходят на европейский рынок стали
- Разгорелся новый скандал в Красноярске, связанный с противостоянием "Норильского никеля" и "Русского алюминия"
- Борский трубный завод удвоит мощности: в июне введет в эксплуатацию новый трубный стан мощностью 80 000 т в год
- Финансовые организации предлагают современные инструменты внедрения энергосберегающих технологий. Промышленные предприятия предпочитают жить по старинке
- Государство готовится к дефициту: одобрена концепция действий власти на рынке труда
- Газета "Известия": блеф металлургов: обещали кризис, а показали рост
- Польское правительство медленно, но верно идет к тому, чтобы окончательно избавиться от убыточного для государства металлургического производства.
- Состав правления холдинга "Интеррос"
- Развитию уральских компаний цветной металлургии мешает одна стратегическая проблема - риск потери сырьевой базы
- Создана крупнейшая металлургическая корпорация США.
- Будущее — в цене тока: Специальные энерготарифы позволили алюминиевому и титано-магниевому заводам выйти из экономического тупика.
- Московские новости: менеджерам Магнитки крупно повезло с рабочими.
- Встреча с обыском ждала президента "Роснефти" в лондонском аэропорту.
- В российской глубинке продолжается передел собственности. Обзор еженедельника "Аргументы и факты"
- Одна из крупнейших в мире металлургических компаний Corus Group приблизилась к дефолту по долгам
- Правда Анатолия Быкова: чем сейчас живет "алюминиевый король"?
- Чеченцы на заводе: интересные факты из истории ОАО "ИСПАТ-КАРМЕТ"
- Чёрная медь стала главной продукцией Медногорского медно-серного комбината
- 22 июня 2003 года АО "АВИСМА Титано-магниевый комбинат" отмечает свое 60-летие
- Новая газета: обзор нескольких громких пиар-кампаний последнего года
- История. Как повлияла на экономику России и Европы американская военная помощь во времена Первой мировой войны
- Интервью с членом наблюдательного совета ОАО "Магнитогорский металлургический комбинат" Николаем Адрияновым
- Выступление губернатора Свердловской области Э.Э.Росселя на совещании в Тюмени, которое провел 6 марта 2003 года Президент РФ В.В.Путин
- Россия, Белоруссия, Украина и Казахстан в рамках созданного в феврале 2003 г. "союза четырех" откажутся от применения всех взаимных ограничений во внешней торговле.
- Российский угольный рынок как зеркало американской "Монополии"
- Почему подал в отставку генеральный директор Златоустовского металлургического завода Вадим Лейбензон?
- Независимая газета: в 2003 году правительство обещает принять ключевые решения по поддержке промышленного экспорта
- Ведомости: рейтинг лучших специальностей сегодняшней Америки.
- Boeing и Airbus объединил российский титан: крупнейшие самолетостроительные компании мира подвели итоги своей работы в России.
- Коммерсантъ: Трубники избавляются от бывших партнеров
- 2002 год
|
Версия для печати